В то время как западный мир во главе с США проводит стратегию окружения России, вся пропагандистская машина Запада внушает миру противоположную версию событий, трубя о так называемой российской оккупации. На самом деле этот нарратив не имеет отношения к военным действиям России, а напрямую связан с интересами Запада. Обострение конфликта позволило НАТО освежить свою кровь в самый подходящий момент, когда целесообразность альянса начали подвергать сомнению даже его члены.
Сегодня риторика и стратегия НАТО развивается точно так же, как во времена холодной войны, когда западный мир ежедневно слышал о неизбежном «советском вторжении». Разница лишь в том, что СССР заменен на Российскую Федерацию. Советского Союза больше нет, но есть Россия, все еще окруженная агрессорами и нацистами.
В этом сценарии одним из наиболее любопытных региональных игроков является Турция. Хотя, будучи членом НАТО, она уже много лет действует в интересах США и западного альянса, в последние пять лет ее поведение изменилось. Отношения между Анкарой и Вашингтоном имеют тенденцию к ухудшению, и сегодня ясно видно, что, несмотря на бесконечные заявления о партнерстве, обе стороны предпринимают шаги, противоречащие интересам друг друга.
Чтобы понять позицию Турции по украинскому конфликту, важно кратко припомнить авантюру Турции в НАТО. Вступление в альянс, начавшееся в 1952 году, стало главным фактором, который определяет региональную и международную роль Турции на протяжении десятилетий, независимо от политического курса правительств и несмотря на периодические политические кризисы. Однако эта многолетняя лояльность была существенно подорвана после попытки государственного переворота против правительства Эрдогана в июле 2016 года.
Фактически, сам приход Эрдогана к власти произошел благодаря близости к Европейскому Союзу и Соединенным Штатам, а также политическим шагам его партии в интересах западного лагеря. Однако, вскоре энтузиазм в отношении сотрудничества с Западом начал ослабевать до такой степени, что это противоречило интересам США в регионе. Во внутренней политике это привело к ухудшению отношений между Партией справедливости и развития (ПСР) и ее старейшим «партнером по коалиции», поддерживаемым Вашингтоном фундаменталистским движением Фетхуллаха Гюлена. Это также способствовало ускорению разрыва с США.
С другой стороны, выбор США курдских «отрядов народной самообороны» YPG в качестве главного союзника в Сирии, а также оказание этим формированиям военной и финансовой помощи, стали еще одним фактором, который испортил турецко-американские отношения. В Турции YPG считается филиалом Курдской рабочей партии и признается террористической организацией.
В тот же период администрация Эрдогана начала изучать возможности сближения со своим северным соседом, Россией. Несмотря на такие инциденты как сбитый на границе с Сирией бомбардировщик и убийство российского посла в Анкаре Андрея Карлова, отношения с Москвой продолжали улучшаться. Был подписан целый ряд соглашений, включая самое шокирующее для НАТО: приобретение Турцией российских систем ПВО С-400.
Однако если анализировать отношения Турции с США и Россией в целом, можно сказать, что потенциал развития отношений с Москвой зависит от уровня напряженности между Анкарой и Вашингтоном. Даже в дискуссии по поводу С-400 администрация Эрдогана неоднократно утверждала, что «Турция была вынуждена пойти на этот шаг ради обеспечения собственной безопасности», и что члены НАТО, особенно Соединенные Штаты, действовали не в соответствии с духом альянса.
Что касается украинского кризиса, можно заметить тот же подход, о котором говорилось выше, у высокопоставленных турецких чиновников, и особенно у самого Эрдогана. Анкара называет свою тактику «политикой баланса», но на самом деле ее можно определить скорее как политику зигзагов.
Первым пожеланием Эрдогана Украине было «никакой войны». Он заявил, что Турция готова «предпринять любые меры для предотвращения войны на Украине», и тут же провозгласил, что «уважает ее территориальную целостность и всегда выступал против присоединения Россией Крыма». С другой стороны, важно отметить, что администрация Эрдогана, которая не хочет войны в регионе, продолжает продавать Киеву ударные беспилотники Bayraktar.
Эрдоган говорит: «Мы должны объяснить России, почему некоторые ее требования в связи с украинским кризисом неприемлемы», и в то же время критикует военную помощь США и НАТО отрядам YPG в Сирии.
Эти, казалось бы, противоречивые заявления Эрдогана связаны не только с зигзагами между США и Россией, но и напрямую относятся к его собственной партии и ее политической традиции. «Американизм» все еще остается очень сильным трендом в политических кругах Турции. Нарратив о партнерстве с Россией по-прежнему находится под сильным влиянием антироссийской риторики. В турецких политических кругах наблюдается довольно значительный уровень русофобии. Таким образом, Турция перемещается взад-вперед между США и Россией, продолжая свою «политику баланса, а точнее — зигзагов».
Турецкие правоконсервативные силы, представленные ПСР, часто используют для объяснения этой зигзагообразной политической линии фразу: «Мы будем за каждым столом». Однако, совершенно очевидно, что невозможно находиться более чем за одним столом одновременно, особенно когда речь идет о таких темах как Украина, где напряженность близка к критическому уровню. Более того, в то время как у всех остальных игроков в регионе имеются собственные «стулья», на которых они могут сидеть, Турция все еще ходит вокруг да около.
Безусловно, позиция Турции в отношении Украины имеет большое значение. Однако, по мере того как НАТО наращивает уровень агрессии против России, обычная стратегия Турции, которая стремится занять роль посредника, перестает работать. Украинская тема стала слишком горячей, чтобы от нее можно было отделаться обычными пожеланиями мира. Турции придется выбирать ту или другую сторону.
