Геополитические последствия российско-турецкой размолвки

Бизнес есть бизнес, так почему бы и не покупать нефть у ДАИШ. Русские утверждают, что этим занимаются турки, а по всей вероятности, не брезгует ею и Асад. Никто не может воевать без нефти, полагает Роберт Бенш, партнёр и управляющий директор нефтегазовой компании Pelicourt. В эксклюзивном интервью с Джеймсом Стаффордом из Oilprice.com Бенш затрагивает следующие темы:

• как далеко может зайти российско-турецкая размолвка в сфере экономики;
• проблемы стран, оказавшихся меж двух огней;
• к чему стремится Россия;
• к чему стремится Турция.

Джеймс Стаффорд: Прошло уже более недели после того, как Турция сбила российский самолёт, наносящий удары по нефтяным объектам ДАИШ в северной Сирии. Как известно, Россия ввела против Турции «специальные экономические меры», причём президент России Владимир Путин предупредил Анкару, что ответ на это «подлое военное преступление» не сведётся к запрету на «импорт помидоров или некоторым ограничениям в строительстве и других отраслях промышленности». Путин даже вспомнил Аллаха, отметив, что «возможно, Аллах решил наказать правящую клику Турции, лишив её разума». Как далеко может зайти эта размолвка с геоэкономической точки зрения?

Роберт Бенш: Россия и Турция серьёзно зависят друг от друга в сфере экономики, особенно в энергетическом секторе. Не было речи о прекращении поставок российского газа в Турцию, и по-моему, прямо сейчас Москва не может себе этого позволить. Для России Турция является не только значительным клиентом, но и ключевым газовым транзитным пунктом.

Джеймс Стаффорд: Итак, чего же хочет Турция?

Роберт Бенш: Лучше спросить, чего хочет Эрдоган. Вы знаете, похоже, Путин не столь уж далёк от истины, говоря о том, что Эрдоган «лишился разума». Не секрет, что у Эрдогана есть некоторые маниакальные наклонности, которые с каждым годом нарастают и всё сильнее вырываются из-под контроля. Кажется, он лелеет мечты о возрождении Османской империи и что ДАИШ может быть логическим союзником в этом направлении. Не похоже, правда, что ДАИШ подчинится новой Османской империи. Надо сказать, очень многие турки не разделяют подобных устремлений своего лидера. К сожалению, амбиции могут погубить его.

Турецкий режим также питает надежды, что ДАИШ якобы даст им больше возможностей противостоять подъёму курдов, как на юго-востоке Турции, так и в северной Сирии. Кроме того, они рассчитывают, что вырастет статус турок в глазах Саудовской Аравии, нефтяные богатства которой делают её во многих отношениях мощнее, чем Турция.

Джеймс Стаффорд: Хорошо, а чего хочет Россия?

Роберт Бенш: Позиции России в отношении Сирии не столь противоречивы – Москва стремится поддержать Асада и ударить по ДАИШ. Для России в сложившейся ситуации есть два важных «местных» аспекта. Один состоит в том, что проблема радикального исламизма всегда может возродиться на Северном Кавказе. Чем сильнее станет ДАИШ, тем выше для России угроза в собственных границах. Второй аспект – это неопределённость перспектив нефтегазового месторождения в Левантийском бассейне. Израиль уже открыл запасы газа, которые способны изменить правила геополитической игры. Ливан – если когда-нибудь примет необходимое законодательство – начнёт разрабатывать свою часть этого богатого бассейна. Сирия также участвует в этом, и у русских уже есть право проводить разведку, пока Асад при власти. Конечно, они нисколько не заинтересованы делиться с созданным ДАИШ суннитским халифатом.

Джеймс Стаффорд: С геополитической точки зрения, вы можете дать прогноз того, как угроза ДАИШ и российско-турецкая размолвка могут способствовать формированию новых альянсов или привести к другим нарушениям сложившегося баланса сил?

Роберт Бенш: На наших глазах явно происходит перекройка геополитических отношений. Определённые геополитические вопросы (некоторые из них были скрыты в течение некоторого времени) выйдут на поверхность при свете дня.

Джеймс Стаффорд: Так, мы знаем, что российско-американские отношения остаются в тупике из-за Асада и Украины, а российско-турецкие отношения переживают опасный переломный момент. Есть ли какие-либо менее очевидные перегруппировки?

Роберт Бенш: Что ж, давайте возьмём Казахстан для примера. Эта страна играет огромную роль в энергетическом уравнении. На сегодняшний день Казахстан представляет собой сложную геополитическую арену. С одной стороны, он входит в возглавляемый Москвой Евразийский экономический союз; кроме того, Россия является его крупнейшим торговым партнёром. Но Турция – также довольно значительный торговый партнёр Казахстана, и турецкие компании играют важную роль в этой стране. Отношения между государствами носят стратегический характер, и можно утверждать, что Турция стратегически более важна для Казахстана. Реакция Астаны на уничтожение Турцией российского самолёта иллюстрирует трудное положение, в котором она оказалась, когда после осуждения действий Турции последовало немедленное сглаживание со стороны Министерства иностранных дел. Казахстан отчаянно пытается сохранить нейтралитет, но это невозможно.

Джеймс Стаффорд: Что это означает для нефти?

Роберт Бенш: Опять же, чтобы попытаться определить возможный исход, надо рассматривать маршруты транспортировки нефти. Казахстанская нефть экспортируется, в основном, через Чёрное, а затем через Средиземное моря. Турция играет здесь важную роль, потому что контролирует турецкие проливы и может решить заблокировать российские танкеры. Казахстану остаётся только на словах выражать поддержку Турции, чтобы не допустить закрытия проливов, и в то же время поддерживать благоприятное соотношение интересов с Россией, но сильней всего Астану сейчас заботят турецкие проливы.