Поступающие статистические данные о состоянии дел в банковском секторе способны вызвать у инвесторов настоящую панику. С начала этого года швейцарский финансовый конгломерат Credit Suisse потерял 40 процентов своей стоимости, капитализация холдинга UBS Group AG снизилась почти на 30 процентов, а французский финансовый гигант Societe Generale подешевел на 31 процент.
На Уолл Стрит, показатель потерь Citigroup превысил 27 процентов, в то время как снижение стоимости Bank of America составило почти 28 процентов, а банковского холдинга Morgan Stanley – около 25 процентов.
В Британии крупнейшие банки потеряли более 40 миллионов фунтов стерлингов, что стало тяжелым ударом по интересам инвесторов и пенсионным накоплениям.
Акции банка HSBC упали на 20 процентов до уровня, ни разу не наблюдавшегося с момента пика глобального финансового кризиса в 2009 году. Британская транснациональная корпорация Standard Chartered PLC, специализирующаяся на развивающихся рынках, рухнула на 30 процентов, что стало самым низким показателем с конца 1990-х годов.
Эти ужасающие цифры заставляют инвесторов гадать, насколько масштабной будет нынешняя глобальная распродажа. Эксперты в области финансового рынка оказались в состоянии шока от падающих цен на нефть, замедления экономического роста Китая и других развивающихся экономик, а также перспективы дальнейшего понижения Европейским центральным банком процентных ставок, и без того находящихся в зоне отрицательных значений.
Хотя британские владельцы ценных бумаг вполне обоснованно нервничают в связи с обвалом банковских бумаг Объединенного Королевства, все же именно крайне незавидное положение немецкого Deutsche Bank породило, вероятно, наибольшую тревогу на финансовых рынках. Крупнейший банк Германии, возглавляемый уроженцем Йоркшира Джоном Кряном, в штате которого только в Лондоне находятся 8 тысяч сотрудников, оказался в центре нынешнего шока глобальной банковской системы.
На прошлой неделе он объявил о рекордном объеме убытков в 2015 году, составившем 5,3 миллиарда фунтов стерлингов, главным образом из-за тяжелого положения инвестиционного банка, входящего в его структуру, а также огромных судебных издержек. Это привело к распродаже банковских акций и облигаций в понедельник, сопровождавшейся 9-процентным снижением их стоимости. Спад продолжился и на следующий день, когда падение составило еще 4.3 процента до уровней, в последний раз наблюдавшихся во время глобального финансового кризиса.
На фоне этого «финансового побоища» Джон Крян и министр финансов Германи Вольфганг Шойбле делали все, от них зависящее, чтобы развеять страхи. Deutsche Bank «абсолютно несокрушим» и в состоянии справиться со всеми своими судебными издержками, написал Крян в письме германским сотрудникам банка. Тем временем, Шойбле заявил в своем интервью информационному агентству «Bloomberg»: «Я не испытываю никакой обеспокоенности в связи с ситуацией в Deutsche Bank», впрочем, воздержавшись от более подробного комментария.
Для многих наблюдателей, сам факт любых заверений министра финансов о состоянии той или иной компании является основанием скорее для тревоги, чем спокойствия. Кроме того, вероятно, эти слова прозвучали слишком поздно, поскольку стало известно, что Deutsche Bank потерял с начала нынешнего года около 42 процентов своей стоимости.
Несколько позже стало известно, что банк намерен выкупить несколько миллионов (так в тексте, прим. mixednews) евро своей задолженности с целью укрепления собственного финансового положения. Однако, именно эти за этими цифрами в заголовках многим экспертам видятся самые мрачные предзнаменования. Они ясно свидетельствуют о том, насколько ненадежным стало положение банка. Риск дефолта по его задолженности сегодня даже выше, чем на пике минувшего глобального финансового кризиса.
Финансовые эксперты крайне встревожены резким ростом стоимости так называемых «кредитных дефолтных свопов» для Deutsche Bank и других кредиторов.
Кредитные дефолтные свопы — это сложные финансовые инструменты, предназначенные для страхования компаний от дефолта по их долгам или разорения. Их стоимость является показателем того, насколько оптимистично профессиональные инвесторы воспринимают текущее положение дел в финансовой компании. Чем более дорогими они становятся, тем выше степень риска.
Торговля этими бумагами, а также банкиры, принимавшие в ней участие, стали центральной темой нашумевшего фильма «Игра на понижение» (The Big Short). Инвесторы стали проявлять повышенную обеспокоенность в связи с банковскими облигациями после того, как в конце декабря о своих убытках заявил португальский Novo Banco.
Deutsche Bank обладает наименьшим резервом капитала среди крупных глобальных банков, и сегодня инвесторов тревожит, что он может оказаться не в состоянии соблюдать свои обязательства по задолженности и выплачивать проценты по облигациям, что он так решительно отрицает. Однако, это не остановило повсеместного распространения страхов, поскольку стоимость страхования от дефолта стремительно растет по всей Европе и Британии, включая такие крупнейшие банки как Lloyds, Barclays и HSBC.
Обеспокоенность сфокусирована на субординированной задолженности европейских банков, известной как «условно конвертируемые облигации» («CoCo» bonds). Эти облигации, выпускаемые Barclays и HSBC, могут быть конвертированы в акции, если банк находится в сложном положении, а запасы его капитала падают ниже установленного уровня. Держатели облигаций, главным образом институциональные инвесторы, такие как пенсионные фонды, оказываются под угрозой краха.
Тем временем, гигантские банковские конгломераты по всей Европе продолжают нести убытки. Так, на днях BNP Paribas упал на 3,6 процента, а Credit Suisse – на 8,4 процента. Британские банки также рапортуют о потерях. Barclays опустился на 4,7 процента, Standard Chartered – на 5,6 процента, HSBC – на 1,4 процента, Lloyds – на 2,1 процента, а Royal Bank of Scotland – на 2,2 процента.
Экономист британской брокерской компании «Panmure Gordon» Саймон Френч, полагает, что вкладчикам лучше избавиться от всех банковских бумаг, поскольку в нынешней ситуации выплата дивидендов может быть резко сокращена или вообще заморожена. Он заявил: «Банковский сектор, предположительно, столкнулся с сильнейшим риском со времен глобального финансового кризиса. Банковские дивиденды весьма уязвимы, также как и проценты по конвертируемым долговым обязательствам, принадлежащим инвестиционным фондам».
Однако, масштаб паники привел многих комментаторов в замешательство. Кредиторы по всему миру вынуждены идти на мобилизацию огромных капиталов, чтобы обеспечить свою устойчивость в условиях финансового кризиса. Они также воздерживаются от некоторых рискованных операций и кредитования, которое и вызвало в первую очередь осложнение их положения.
Гэри Гринвуд из банка «Shore Capital» считает, что банки находятся сегодня в большей безопасности, чем ранее, причем британские кредитные учреждения пошли даже на более серьезные меры для приведения в порядок своих балансов, чем их европейские коллеги. Он заявил, что «регуляторы в течение последних восьми лет предприняли усилия по упорядочению банковской индустрии и обеспечению гарантий ее устойчивости от краха. Сегодня, на фоне появившихся признаков нового глобального экономического спада, складывается ощущение, будто мы снова вернулись в 2008 год».
