По данным Международного валютного фонда, доля американского доллара в золотовалютных резервах центральных банков на глобальном уровне упала до самого низкого значения с 2013 года, в то время как резервы, номинированные в китайских юанях, росли на протяжении пяти из шести последних кварталов.
На американскую валюту приходилось 61,7 процента глобальных распределенных золотовалютных резервов в четвертом квартале 2018 года, что на 0,2 процента ниже, чем в предыдущем квартале, причем устойчивое снижение доли доллара продолжается в течение десяти из последних двенадцати кварталов. Об этом свидетельствует опубликованный в пятницу на прошлой неделе отчет МВФ «Структура официальных золотовалютных резервов (COFER) за 4-й квартал 2018 года.
Примечательно, что это снижение доли доллара произошло на фоне 1-процентного роста обменного курса американской валюты в том же четвертом квартале. Доля евро, японской иены и китайского юаня, напротив, выросли. Несмотря на скромные показатели юаня – его доля в золотовалютных резервах на глобальном уровне пока составляет всего 1,9 процента – размещение резервов в китайских активах быстро растет и сегодня этот показатель почти в два раза выше, чем два года назад, когда юань был включен в корзину резервных валют.
Динамика доли американского доллара и китайского юаня в глобальных золотовалютных резервах
На приведенной ниже диаграмме показаны основные выводы, которые можно сделать из отчета МВФ: управляющие резервами активно сокращали долю американских активов в портфелях золотовалютных запасов центральных банков – причем эта доля снижалась, несмотря на умеренное укрепление обменного курса доллара – и одновременно активно повышали долю золотовалютных запасов в евро и юанях.
Согласно подсчетам аналитиков банка Goldman Sachs, сокращение объема резервов в долларах США в четвертом квартале 2018 года было эквивалентно продаже американских активов на сумму, немного превышающую 50 миллиардов долларов.
Если говорить более конкретно, то в четвертом квартале прошлого года доля американского доллара в распределенных резервах снизилась еще на 0,3 процента. В совокупности этот показатель снизился на 3,7 процента с конца 2016 года и на 1,0 процента в 2018 году, несмотря на благоприятную динамику обменного курса.
На этом фоне управляющие резервами продолжали увеличивать накопления в евро. Доля единой европейской валюты в распределенных резервах увеличилась на 0,2 процента в отчетном квартале, а с конца 2016 года – на 1,6 процента нетто. Как в целом за последние двенадцать кварталов, так и в четвертом квартале прошлого года управляющие резервами более чем компенсировали ослабление евро, сохранив растущую тенденцию доли резервов в европейской валюте, несмотря на ряд политических проблем и замедление экономического роста в Евросоюзе.
Тем временем, управляющие резервами также продолжали увеличивать накопления в японских иенах, хотя в основном это было связано с повышением курса иены в четвертом квартале. Впрочем, как бы то ни было, доля глобальных резервов в японской национальной валюте составляет сегодня около 5,2 процента, и это самый высокий показатель с июня 2002 года.
По мнению аналитиков Goldman Sachs, это можно отчасти объяснить тем, что управляющие резервами покупают японские ценные бумаги на основе хеджирования курса, чтобы воспользоваться преимуществом, связанным с использованием бивалютных процентных свопов. Тем не менее, следует отметить, что доля доллара в глобальных резервах имеет тенденцию к снижению, даже если принимать во внимание возможность сделок по обмену активов центрального банка Японии.
Наконец, доля китайских юаней в золотовалютных резервах в четвертом квартале также продолжала увеличиваться, что, по словам экспертов Goldman Sachs было обусловлено новыми денежными потоками. Как объясняет банк, «потоки дедолларизации из России объясняют существенное увеличение доли юаня в начале этого года».
Комментируя недавние тенденции в области валютных резервов, главный валютный стратег финансовой компании Standard Chartered Стивен Ингландер заявил, что причина может быть связана с политическими разногласиями, возникшими между Соединенными Штатами и другими странами, но цифры пока не позволяют сделать уверенные выводы.
Еще в сентябре прошлого года, когда тенденция дедолларизации проявилась впервые, Алан Раскин, один из руководителей аналитического центра валютообменных операций Deutsche Bank, сказал, что переход к распределенным резервам может исказить информацию: «Я бы не стал слишком далеко заходить с идеей, что люди отказываются от долларов в каком-либо агрессивном смысле».
Тем не менее, последствия нынешнего отказа от доллара уже сегодня довольно значительны. На протяжении более пятидесяти лет американский доллар являлся предпочтительной резервной валютой для большинства центральных банков мира, благодаря своей широкой распространенности и стабильности на мировых рынках.
Возможно, положение вещей уже сегодня меняется: как сообщалось в конце января, и Федеральная резервная система и Консультативный комитет по кредитованию Министерства финансов США все больше обеспокоены будущим статусом резервной валюты. Это подтверждается не лишенным иронии наблюдением: управляющие резервами очень осторожно увеличивают объем накоплений в других валютах, и, хотя доля доллара в золотовалютных запасах устойчиво снижается, опустившись с 72 процентов в 2000 году до 62 процентов в настоящее время, доллар все еще является доминирующей резервной валютой. Вопрос заключается в том, надолго ли.
