Режим Путина демонстрирует черты, напоминающие исторический фашизм — особенно в политике расширения границ, культурного подавления и внутреннего радикализма. Эти признаки проявляются наиболее явно в занятых украинских регионах. Хотя не все эксперты готовы назвать современную Россию фашистской, схожесть идеологии и действий становится всё труднее отрицать.
Когда говорят о власти Путина как о фашистской, это чаще всего метафора, помогающая осмыслить происходящее через призму известных исторических событий. Такие сравнения делают очевидными ключевые черты российской власти — нарастающий национализм, цензуру, пропаганду и жёсткое подавление инакомыслия внутри страны, а также агрессивную внешнюю политику.
Между Россией сегодня и фашистскими государствами прошлого можно найти множество параллелей. Среди них — использование государственных СМИ для манипуляций общественным мнением, культ мифического прошлого и уничтожение оппозиции. При этом Путин не строит новое общество, как это делали фашисты, но его власть постепенно обретает черты тотального контроля, репрессий и милитаризации.
Особенно ярко фашистские методы проявляются в политике России на территориях Украины. Там проводится систематическая русификация, основанная на терроре, принудительной «переучке» и давлении. Цель — превратить эти регионы в части единого «русского мира», рассматривая украинцев не как отдельный народ, а как разновидность русских. Подобное напоминает этнополитическую практику фашистских режимов.
Кремль представляет Украину как часть великой русской цивилизации, расколотой извне. Эта идея легла в основу войны, которую Москва воспринимает как восстановление справедливости. Через такую призму её действия в оккупированных областях выглядят как попытка возрождения «Малой России» в рамках новой идеологической структуры.
Хотя Россия не стремится к физическому уничтожению целых народов, как это делала нацистская Германия, массовые репрессии против тех, кто сопротивляется оккупации — включая заключения, пытки, убийства — заставляют многих украинцев называть такое поведение геноцидным. Для них «фашизм» — не просто слово, а описание реального ужаса и борьбы за выживание.
Таким образом, даже если формально Путинизм не подходит под классическое определение фашизма, его действия всё чаще соответствуют его практикам. По мере того как режим углубляет радикализацию и продвигается в своих амбициях, термин «фашистский» перестаёт быть метафорой и становится описанием реальности.
