Если допустить, что заявление России о ее намерении вывести большую часть своих войск из Сирии соответствует действительности, такое решение, скорее всего, заново перемешает все карты для этой страны, которая, по всем признакам, постепенно выходит из состояния войны.
Как ни странно, Россия сыграла негативную роль, позволив режиму Асада и Ирану взять ситуацию под контроль, хотя ранее их попытки победить революционные силы и террористические группировки провалились. Теперь у Москвы есть «позитивная» роль, которая заключается в балансировании сил, а точнее, в ограничении влияния Ирана и его ополчения на местах.
Согласно сообщению российского информационного агентства, президент Владимир Путин абсолютно четко заявил: «Я принял решение: значительная часть российского контингента, расположенного в Сирии, возвращается к местам постоянной дислокации».
Независимо от того, уходит ли Россия из Сирии или просто сокращает количество своих войск, ее влияние будет уменьшаться. В этом контексте вероятнее всего такой сценарий, при котором решение России окажется на пользу Ирану.
Режим аль-Хаменеи стремится захватить практически тотальный контроль над Сирией, за исключением курдских районов, а также соседних регионов Турции. Это его влияние можно легко заметить, обратив внимание на группы шиитского ополчения по всей сирийской границе с Ираном, Ливаном и Иорданией, и, разумеется, в самом Дамаске.
Пока остается неясным, какими мотивами руководствовалась Россия, объявляя о частичном выводе своих войск из Сирии. Является ли это решение результатом разногласий с Ираном по поводу контроля и управления ситуацией на местах, или оно является частью перемирия, заключенного с Соединенными Штатами, также имеющими ограниченное военное присутствие на территории Сирии.
Нет ничего удивительного в том, что союзники Асада придерживаются разных взглядов на поствоенную эпоху. Иран хочет доминировать в ближневосточном регионе, с целью оказывать давление и не допустить восстановления лидерства Соединенных Штатов. Россия же, со своей стороны, хочет создать сбалансированную ситуацию путем поиска компромисса с Соединенными Штатами в целом ряде зон конфликта во всем мире.
Оба эти мотива могут совпадать, но указанные цели могут быть достигнуты лишь на определенный срок, как это было во время войны.
Обе страны вошли в Сирию под предлогом борьбы с терроризмом, но сражения, в которых участвовали их вооруженные силы, были направлены, прежде всего, против целого ряда группировок сирийской вооруженной оппозиции. Только коалиция под руководством США сосредоточилась на реальной борьбе против боевиков группировки ДАИШ.
Москва не заинтересована в защите и поддержке проиранских сил, состоящих из десятков тысяч иностранных боевиков, завербованных Тегераном в разных странах.
Каким образом Иран может вернуть себе военную поддержку России? Ведь в сущности, он ничего не предлагает Москве.
Сокращение военного присутствия Москвы ослабит сирийский режим и иранских ополченцев. Неужели Кремль готов отказаться от своего сирийского союзника и принести в жертву все свои достижения?
Все это будет зависеть от регионального и американского плана, если таковые вообще имеются, направленных против влияния Ирана на территории Сирии.
Если и есть какое-то чувство опасности в связи с иранской экспансией и желание противостоять ей, Сирия является идеальной ловушкой для иранского Корпуса стражей Исламской революции.
Проиранские ополченцы не смогут спокойно оставаться в стране в сложившейся враждебной обстановке, особенно если мирные переговоры потерпят неудачу. До тех пор пока Асад и Иран не прекратят препятствовать любым решениям, направленным на сосуществование режима и оппозиции, переговоры не могут увенчаться успехом.
Таким образом, частичный вывод российских войск и провал последних переговоров в Женеве, могут оказаться двумя важными факторами, которые окажут давление на режим Асада и Иран и вынудят их пойти на более реальные уступки.
