Представленный в 2021 году как недорогой ответ на американский F-35, Су-75 обещал скрытность, современную авионику и экспортный прорыв. Четыре года спустя он так и остался макетом — без первого полёта, без заказов и без видимых шансов на реализацию. Оборонная промышленность России, измотанная войной и санкциями, больше не в состоянии создавать истребитель нового поколения с нуля. Производственные мощности перегружены ремонтом старой техники, сборкой дронов и выпуском простых боеприпасов. Страна, вынужденная контрабандой завозить базовую электронику, не способна построить машину пятого поколения.
Су-75 превратился не в боевой проект, а в сигнал внешнему миру: Москва хочет сохранить имидж технологической державы. Но реальность иная. Война на Украине обнажила слабости российской авиации — самолёты, считавшиеся грозными, теперь сбиваются с тревожной регулярностью. Инженеры покидают отрасль, цепочки поставок разорваны, инвестиций нет. Для истребителя нужны композиты, надёжные двигатели, защищённое ПО — ничего этого в требуемом объёме не производится. Как и «Армата», Су-75 рискует остаться глянцевой иллюзией без боевого применения.
Приоритеты изменились: ресурсы уходят на дроны, крылатые ракеты и поддержание в воздухе устаревших Су-27 и МиГ-29. Даже Су-57, флагман авиации, выпускается мизерными сериями. На этом фоне Су-75 не просто задержан — он отложен на неопределённое время. Современная российская доктрина делает ставку на массовость, дешевизну и изматывание противника. Истребитель-стелс в неё не вписывается.
Экспортные надежды беспочвенны: ни одна страна не заказывает самолёт, который даже не взлетел. Потенциальные покупатели — от Индии до ОАЭ — наблюдают за потерями российской техники и делают выводы. Сегодня закупка истребителей — это не только цена, но и гарантии обслуживания, контроль над ПО и промышленное партнёрство. Никто не свяжет свою оборону с платформой, поддержка которой под вопросом, а производство — невозможное.
Су-75 несёт лишь риски: разорванные цепочки снабжения, зависимость от импортозамещённых компонентов и экономика, отрезанная от передовых технологий. Это ставка без перспектив. Настоящий прорыв России — в радиоэлектронной борьбе и дешёвых автономных системах, а не в стелс-истребителях. «Шах и мат» стал символом ушедшего мышления — амбиций без промышленной основы.
Власти продолжают обещать первый полёт «уже через несколько месяцев», но один прототип — ещё не программа. Серийное производство требует заводов, которых нет. Проект оказался в ловушке: слишком дорого закрывать, но и реализовать — нереально. Он превратился в политический спектакль. Чем дольше Су-75 стоит на подиуме, тем яснее: проблема России — не в идеях, а в отсутствии производства.
