Российская экономика сталкивается со все более острыми проблемами. Поставки на исходе, и многие виды товаров невозможно заменить. После вторжения России на Украину даже те российские компании, которые не подверглись прямым санкциям, сталкиваются с серьезными трудностями при попытке рассчитаться с иностранными партнерами. Их банковские счета в долларах и евро могут быть заблокированы, платежи в иностранной валюте занимают очень много времени, и даже банки в «дружественных странах» отказываются проводить транзакции, ссылаясь на множество причин.
Финансовые власти активно ищут способы обойти эти проблемы, выдвигая самые диковинные идеи, но пока спектр предлагаемых вариантов выглядит крайне ограниченным. Действительно, трудно придумать что-то более эффективное, когда с одной стороны существуют политические ограничения, установленные президентом Путиным, такие как требование торговать в рублях, а с другой – давно сложившаяся система, основанная в первую очередь на использовании доллара и евро.
Чиновники рассчитывают на торговлю в национальных валютах. Пока, однако, лишь несколько компаний объявили о разовых сделках в рублях. «Дружественная» Турция согласилась на частичную оплату газа в рублях, но ни механизм расчетов, ни их объемы пока неизвестны. Гибкость Анкары обусловлена тем, что она является ключевым партнером Москвы в области параллельного импорта, а это означает, что многие турецкие компании в любом случае будут активно использовать рубли.
Ключевая проблема расчетов в национальных валютах заключается в их низкой ликвидности по сравнению с резервными валютами, а также в макроэкономических и курсовых рисках. Из-за них покупатели просят значительные скидки за согласие на сделку в «нестандартной» валюте. Резервные валюты просто удобнее. Экспортерам выгоднее получать оплату в тех валютах, которые они затем могут использовать для оплаты любых видов импорта.
Наконец, усиление роли рубля в международной торговле может создать дополнительные проблемы для российских финансовых органов. Как только национальная валюта начинает активно использоваться за рубежом, страна-эмитент частично теряет контроль над обменным курсом.
Таким образом, Россия, скорее всего, сможет успешно торговать за рубли только с теми партнерами, для которых она уже является кредитором, то есть со странами Центральной Азии и Африки.
Еще одним способом ухода от резервных валют в торговле является бартер, однако он не подходит даже для внутреннего рынка, не говоря уже о внешней торговле. Обмен товаров на товары должен был бы учитываться вручную, а это создало бы серьезные трудности для любых крупных предприятий, использующих автоматизированные системы учета.
Осознавая сложности, связанные с бартером, Центральный банк России рассматривает другие варианты международной торговли, включая использование криптовалют. Правительство даже начало разработку законодательства, регламентирующего операции в криптовалютах. Однако даже здесь российским компаниям трудно будет обойти запреты, введенные американскими регуляторами.
Министерство финансов США уже предупредило криптобиржи, что помощь российским компаниям в обходе санкций будет иметь негативные последствия. После этого крупнейшие платформы, такие как Binance и Coinbase, ввели ограничения для российских трейдеров. Впрочем, проблема здесь не только в западных ограничениях, но и в нестабильности криптовалют, делающей их непригодными для ценообразования. Наконец, этот рынок сейчас переживает беспрецедентное падение, которое может спровоцировать радикальную переоценку стоимости криптовалют.
В то время как власти изобретают новые способы избавиться от расчетов в долларах и евро, российская экономика все чаще обращается к юаню. Его использование в ходе торгов на Московской фондовой бирже составило в июле 2022 года 20 процентов по сравнению с 0,5 процента в январе. Российские банки начинают также применять китайскую платежную систему CIPS для международных платежей.
Однако в настоящее время в России недостаточно юаней как для торговли, так и для отмывания прибыли от экспорта энергоносителей. Можно было бы получить больше юаней через валютный своп, но Пекин вряд ли пойдет на это, опасаясь вторичных санкций США. Увеличение объемов офшорного юаня затруднило бы китайскому центральному банку контроль обменного курса, а кроме того Россию можно было бы использовать для вывода капитала из страны. В любом случае Китай, тесно интегрированный в западные производственные цепочки, весьма настороженно относится к риску попасть под санкции.
Едва ли Москва сможет убедить мир в том, что ее попытки заново изобрести глобальную валютную систему могут улучшить давно проверенный и удобный механизм, основанный на резервных валютах.
