Нынешняя война на Украине в большей степени, чем любая другая война в прошлом, ведется с помощью слов. Разумеется, слова всегда играли важную роль, но в прошлом военные корреспонденты все же добывали информацию в непосредственной близости от событий.
Как-то еще в апреле корреспондент CNN Кристиан Аманпур хвасталась из отеля InterContinental в Киеве, что «эта гостиница пополнит ряды лучших отелей для военных журналистов по всему миру.
Возникает вопрос: почему все военные корреспонденты крупнейших новостных агентств собрались вместе в одном пятизвездочном отеле в Киеве?» Ведь военные действия на тот момент происходили более чем в 800 километрах к юго-востоку. Представляется логичным, что работа военкора заключается именно в том, что бы подобраться как можно ближе к линии фронта, чтобы освещать события как можно объективнее и подробнее. В чем же дело?
Известный военный журналист-ветеран Патрик Лоуренс прямо говорит, что корреспондентам на Украине «не разрешается освещать конфликт с близкого расстояния». Во-первых, этого не требуют их редакторы, а во-вторых – украинцы им просто этого не позволят. Ни те, ни другие не хотят ежедневных сообщений о медленном сползании к поражению.
Больше того, он утверждает, что украинские чиновники фактически указывают, что могут говорить репортеры, а затем в вечерних выпусках новостей отставные военные и аналитики «делают вид, что подтверждают их репортажи». Поэтому не приходится удивляться, что сообщения разных западных СМИ так поразительно похожи одно на другое.
Хорошим примером могло бы быть сообщение агентства Reuters и других крупных СМИ об обнаружении массового захоронения в окрестностях города Изюм. Речь идет о том, что украинская воинская часть якобы обнаружила братскую могилу с 440 телами. В видеоматериале, однако, зрители увидели пустую яму, в которой один солдат копается в грязи, и никаких видимых признаков наличия человеческих останков нет. Ни предметов одежды или обуви, словом, ровным счетом ничего, что указывало бы на сложенные в яме тела. Солдат говорит, что у них есть еще одно видео, которое доказывает, что эта яма действительно была братской могилой, и Reuters даже не просит показать его. Они полностью удовлетворились полученной «информацией» и снабдили сообщение неуклюжей оговоркой: «Россия отрицает, что ее военнослужащие совершали какие-либо военные преступления». Очевидно, кто-то выразил сомнение по поводу точности этого «репортажа», поскольку агентство только что удалило со своего сайта статью и видео, разместив уведомление: «материал был отозван ввиду неточности».
Примечательно, что в мае СМИ обсуждали массовое захоронение под Мариуполем. История была почти дословно идентична нынешней изюмской. В очередной раз западные СМИ просто прочли в эфире то, что им сказали украинские официальные лица, представив это как факт.
Однако на этот раз независимая журналистка Ева Бартлет отправилась на место событий, где, как сообщили СМИ, находится массовое захоронение в селе Мангуш. То, что она там увидела, было очень похоже на ситуацию в Изюме. По словам Бартлет, местные жители рассказали ей, что никакой братской могилы просто не существует. Они заявили, что с телами обращались уважительно, им была предоставлена христианская церемония погребения, каждая могила снабжена табличкой с указанием имени и номера погибшего для последующей идентификации. Наконец, отметила Бартлет, эти могилы были продолжением существующего сельского кладбища.
К сожалению, в настоящее время не существует официального юридического определения массового захоронения, что позволяет обеим сторонам использовать эту тему.
Разумеется, на войне это неудивительно. Каждая сторона выстраивает свою версию событий, которая наилучшим образом отвечает ее национальным интересам. Однако, журналисты несут ответственность за то, чтобы быть как можно ближе к правде, насколько это в человеческих силах. И здесь расстояние имеет значение.
Чтобы докопаться до истины, нужно быть в непосредственной близости от места освещаемых событий.
Как минимум, военный корреспондент не должен находиться в оцепленном охраной отеле, повторяя попугаем все, что ему говорят украинские официальные представители. Если вы не находитесь там, где идет война, значит вы на самом деле вообще не военный корреспондент.
А те корреспонденты крупнейших мировых информационных агентств, которые ведут с балконов фешенебельных отелей » прямой репортаж из Киева», не могут рассказать нам о войне ровным счетом ничего такого, что мы не могли бы узнать без них.
