Очередной саммит ОПЕК запланирован на 2 июня. Однако, в отличие от обычных встреч, не говоря, не говоря о недавнем туманном «недоразумении» в Дохе, на этот раз группа производителей может получить нового «короля». По мнению некоторых экспертов, эту роль предстоит играть России, крупнейшей в мире нефтедобывающей стране, которая фактически даже не входит в состав картеля. Впрочем, нет никаких причин для удивления. Аргументы просты и очевидны.
В отличие от встречи в Дохе, где покидающий свой пост саудовский министр нефти Али Наими настойчиво вел линию Саудовской Аравии, в соответствии с которой Иран следовало «оставить за дверью», поскольку этот «третий лишний» отказывался присоединиться к соглашению 17 стран о замораживании объемов добычи, на этот раз весьма вероятно, что Россия вернется за стол переговоров с точно таким же предложением, только с одним существенным изменением. Речь идет о том, что к соглашению присоединится Исламская Республика, условно утверждающая, что она уже достигла своей цели по доведению объема производства до волшебной цифры в 4 миллиона баррелей в день, и тем самым в игру возвращается идея «замораживания» добычи нефти.
Можно с уверенностью утверждать, что если Россия и Иран играют на одной стороне, все остальные также присоединятся к сделке, учитывая их нынешние бюджетные затруднения, когда каждый нефтедоллар служит целям выживания и самосохранения. Это потенциально может оставить Саудовскую Аравию за дверями «замораживания», поскольку ее недавнее предательство нефтедобывающего мира, или, что еще хуже для Эр-Рияда, подписание заранее заготовленной российско-иранской сделки, означает отказ от стратегического лидерства.
Сколько бы саудиты ни кричали о том, что именно непреклонность позиции Эр-Рияда вынудила Тегеран вернуться за стол переговоров, это соглашение больше не является их инициативой. Если Путин нанесет свой решающий удар в Вене, стратегический контроль в рамках группы производителей нефти фактически переходит к Москве, во всяком случае, на определенное время. Во всех отношениях именно от Кремля теперь зависит развитие событий. Российско-иранское соглашение не только обеспечивает набирающей силу Москве роль «короля» в ОПЕК, но, предоставляя Ирану геополитическую поддержку в виде резкого усиления его влияния в картеле, Россия также действует в собственных геостратегических интересах, поскольку Иран остается наиболее важной точкой на постсоветской карте Владимира Путина.
Несомненно, это вызовет кривую усмешку на лице господина Наими, поскольку у саудитов был шанс сохранить свой статус главного центра притяжения ОПЕК во время встречи в Дохе, но они сделали выбор в пользу оттеснения «третьего лишнего» ради полноты власти внутри картеля. Впрочем, следует различать два абсолютно самостоятельных сюжета: политический театр ОПЕК с одной стороны, и реальное влияние, которое способно оказать на мировой рынок любое так называемое «замораживание».
Нет ничего удивительного в том, что от встречи в Вене эксперты ожидают повторения того же блефа, который царил в Дохе. В этом, собственно, и состоит суть соглашения о «квотах на добычу». Кувейт будет требовать для себя 3,2 миллиона баррелей в сутки (Мб/с.), Ирак сохранит прежнюю позицию – 4,8 миллиарда Мб/с., Венесуэла будет твердо держаться за 2,6 Мб/с. Все эти цифры основана на политических фантазиях, а не на физической реальности.
Что является более важным, Иран, судя по всему, еще далек от восстановления добычи до уровня в 4 Мб/с. Это лишний раз объясняет, почему июньское соглашение о «замораживании» добычи не будет связано для Исламской Республики с какими-либо компромиссами и сожалениями. Тегерану останется лишь заявить, что цель возвращения на досанкционный уровень добычи достигнута, и продолжать в течение ближайших месяцев наращивать темпы производства, при этом попутно получая массу дипломатических козырей против Саудовской Аравии.
В довершение всего, Россия наверняка застолбит для себя квоту в 11,5 Мб/с., учитывая, что в настоящее время Москва предпринимает различные налоговые маневры, чтобы сохранить темп производства на уровне 11,2 Мб/с. Все продолжают «качать» изо всех сил, и никому не приходится идти на «официальный» обман. Цена на самом деле никуда не сдвинется от этого короткого венского вальса. Однако, главное в том, что перед Саудовской Аравией встает необходимость принятия крупного нефте-дипломатического решения: либо смириться с тем, что теряет статус главного центра принятия решений в ОПЕК в том, что касается «сотрудничества» производителей, либо полностью согласиться на российско-иранские предложения и продолжать участвовать в гонке наращивания объемов добычи. В любом случае, ОПЕК «остается в дураках».
К несчастью для саудовского королевства, здесь имеется реальная проблема: далеко не факт, что Эр-Рияд способен сохранить свое лидерство в объемах добычи. Все шумные заявления саудитов о том, что они способны добывать 11,5 Мб/с., 12 Мб/с., 12,5 Мб/с., или даже 20 Мб/с., если бы «захотели», подвергнутся решающей проверке в ближайшие летние месяцы, когда внутренний спрос достигнет пика. Если только все не убедятся, что общий объем добычи Саудовской Аравии существенно превышает планку в 11 Мб/с. для сохранения ее ставок в игре, распространенное мнение о том, что королевство способно в любой момент нарастить темпы производства докажет свою несостоятельность.
Что же, если «король» умер – так тому и быть, но Эр-Рияд должен лучше других понимать, что всегда есть желающие занять его место. Весьма вероятно, что эта королевская корона достанется России, по крайней мере, на краткосрочный период политического позирования. В то же время, Иран может занять логически обоснованную позицию нового «наследного принца».
