Россия и Запад: когда же начался разлад?

На некоторое время Россия исчезла с мировой арены, но сегодня она вернулась с удвоенной силой, стремясь укрепить свои позиции в ближнем зарубежье и восстановить часть своего прежнего глобального влияния, чтобы компенсировать обиды, якобы нанесенные Западом.

Так в какой же момент все пошло не так? Почему Россия и Запад не смогли сформировать другой тип отношений? Было ли это вызвано высокомерием США или российской ностальгией по былому советскому величию? Почему ситуация до такой степени обострилась и справедливо ли называть нынешнее состояние дел «новой холодной войной»?

Я не стану пытаться дать исчерпывающий ответ на все эти вопросы. Это потребовало бы книги размером с «Войну и мир» Льва Толстого. Однако, я попытаюсь наметить некоторые ориентиры.

С точки зрения Пола Пиллара, старшего научного сотрудника Центра по изучению проблем безопасности Джорджтаунского университета и бывшего старшего офицера ЦРУ, изначальная вина лежит на Западе. «Отношения начали развиваться в неправильном направлении, когда Запад не отнесся к России как к стране, избавившейся от советского коммунизма», сказал он мне. «Это должно было приветствоваться и Россию следовало принять в новое сообщество наций, однако вместо этого ее восприняли как страну-преемницу СССР, и она унаследовала свой прежний статус основного объекта недоверия со стороны Запада.

Этот, так сказать, первородный грех, усугубился вследствие энтузиазма Запада, связанного с расширением НАТО, причем в первую очередь речь идет о таких странах как Польша, Чехия и Венгрия, в которых давно существовали националистические традиции борьбы против власти Москвы.

Однако, расширение НАТО на этом не закончилось, поскольку альянс присоединил впоследствии три страны Балтии, территория которых была частью бывшего Советского Союза. Стоит ли в таком случае удивляться, спрашивают критики, что Москва жестко сопротивляется идее вхождения Грузии и Украины в орбиту Запада? Короче говоря, Россия считает, что с ней несправедливо обходятся с момента окончания холодной войны.

Это, разумеется, является традиционной точкой зрения на Западе, который предпочитает сосредотачиваться на российском «реваншизме». Среди американских аналитиков идет интересная дискуссия относительно того, какой из лагерей прав. Следует ли сосредоточиться на изначальных стратегических ошибках Запада в отношениях с новой Россией, или обращать преимущественное внимание на более позднее агрессивное поведение Москвы в Грузии, Сирии или на Украине?

Сэр Джон Соэрс, бывший глава британской разведывательной службы (МИ-6), а также бывший посол Великобритании в Организации объединенных наций, наблюдает за российской дипломатической активностью, разворачивающейся в последние годы. Он предпочитает сосредоточиться на более позднем периоде. По его мнению, Запад не уделял достаточного внимания формированию правильных стратегических отношений с Россией на протяжении последних восьми лет.

«Если бы между Вашингтоном и Москвой существовало четкое понимание относительно, так сказать, правил дорожного движения, то есть изначальный отказ от попыток разрушить системы друг друга, тогда достичь решения региональных проблем, таких как в Сирии или Украине, или в Северной Корее, было бы сегодня гораздо легче», сказал он.

Ряд экспертов, с которыми я беседовал, также указывали на «плоскостопие» дипломатии администрации Обамы и противоречивость сигналов, которые она нередко посылает. Абсолютная власть Вашингтона, возможно, приходит к закату, однако он порой ведет себя сомнительно в отношении использования разнообразных рычагов власти, которые пока остаются в его распоряжении.

Действительно ли Америка переключается на Азию и в какой степени это действительно приведет к уменьшению ее роли в Европе и на Ближнем Востоке? Готова ли она подкрепить свою риторику военной силой? (Если исходить из ситуации в Сирии, ответ — нет). И еще, действительно ли хорошо продуманы последствия тех позиций, которые Америка заняла в отношении Москвы?

Как отметил недавно Николас Гвоздев, «предусмотрительным ответом было бы либо найти пути деэскалации давления на эту пружину, либо подготовиться к обратной реакции и быть в состоянии смягчить шок.

Каковы бы ни были ошибки прошлого, и кто бы ни являлся ответственным за них, мы оказались, как говорят, там где оказались. И где же? Действительно ли США и Россия находятся на грани конфликта вокруг Сирии? Я не думаю, что это так, но как насчет идеи о вступлении в «новую холодную войну»?

Пол Пиллар, например, считает, что это неправильный термин. «Речь не идет о глобальной конкуренции, характерной для холодной войны, и к счастью, мы не имеем очередной гонки ядерных вооружений», сказал он мне. «Остается большое соперничество и борьба за влияние, причем Россия обладает силой меньшего порядка, чем в свое время Советский Союз, а США по прежнему остаются сверхдержавой».

Итак, что же нас ждет в будущем? Учитывая президентскую гонку в США, Москва, вероятно, считает, что на данный момент у нее развязаны руки. Существуют свидетельства того, что она намерена использовать остающееся время для формирования различных конфликтных зон, а затем в присущей ей манере поставить следующего хозяина Белого дома перед свершившимся фактом.

Сэр Джон Соэрс заявил ВВС, что по его мнению, «на следующем президенте США будет лежать большая ответственность в связи с формированием иного типа отношений. Мы не ищем более теплых связей с Россией, и мы не хотим еще более холодных отношений», утверждает он. «То, что мы ищем – это стратегическое взаимопонимание с Москвой относительно того, как мы должны обеспечить глобальную стабильность, стабильность в Европе между Россией и США, таким образом, чтобы эта фундаментальная стабильность в мире встала на более прочную основу, чем ранее».

Pax Americana – эпоха однополярного американского превосходства, отмечает он, «была короткой и сейчас она завершается».