В прошлом месяце российские и алжирские чиновники встретились на одной из Санкт-Петербургских верфей, чтобы разбить бутылку шампанского о борт первой из двух подводных лодок типа «Варшавянка», построенных для алжирского военно-морского флота. В тот же день появились сообщения о том, что Россия развернула силы спецназа и беспилотные летательные аппараты на бывшей советской военной базе в западном Египте, чтобы поддержать военного лидера в соседней Ливии. В конце прошлого года секретарь Совета национальной безопасности России ездил в Марокко, где король Мухаммед VI, посетивший Москву немного ранее, пригласил российского президента Владимира Путина нанести ответный визит. А в Тунисе, где поток российских туристов в 2016 году взлетел в 10 раз, Кремль прошлой осенью подписал договор о строительстве атомной электростанции.
Египет, самое крупное в мире арабское государство, был жемчужиной в советской ближневосточной короне, пока в конце 1970-х годов он не перешел в лагерь США. С тех пор страна оставалась важнейшим североафриканским союзником Соединенных Штатов. Однако, Каир начал систематически расширять свои связи с Россией вскоре после того, как в 2013 году генерал Абдель Фаттах ас-Сиси сверг президента Мухаммеда Мурси. Администрация Барака Обамы, обеспокоенная жесткой тактикой Каира по искоренению инакомыслия, держалась на некотором расстоянии от ас-Сиси, и в результате тот обратился к России, чтобы заполнить образовавшуюся пустоту. В 2015 году Владимир Путин отправился с визитом в Каир, где улицы были увешаны плакатами и флагами с его изображением. В ответ российский президент подарил ас-Сиси автомат Калашникова.
В октябре 2016 года Египет проголосовал вместе с Россией против резолюции Совета Безопасности ООН, направленной на прекращение воздушных ударов в Сирии. Этот шаг Каира вызвал осуждение всего арабского мира как попытку угодить Москве. Несколько недель спустя две страны провели первые совместные военные учения, которым они дали название «Защитники дружбы–2016». Сейчас, согласно сообщениям, Каир и Москва близки к подписанию договора о строительстве ядерного реактора в окрестностях Александрии. Кроме того, в этом году Россия планирует начать поставку Египту около 50 разведывательно-ударных вертолетов Ка-52 «Аллигатор», а в 2020 году – аналогичное количество истребителей Миг-29. Это самая крупная сделка в военной сфере со времен альянса, существовавшего между двумя странами во времена холодной войны.
В соседней Ливии политика России связана прежде всего с авторитарным лидером генералом Халифой Хафтаром, командующим Ливийской национальной армии, выступающей против группировки ДАИШ и других исламистских вооруженных формирований, а также международно признанного правительства в Триполи. В прошлом году Хафтар неоднократно приезжал в Москву с целью получить военную поддержку, а в январе предпринял необычный шаг – посетил российский авианосец «Адмирал Кузнецов» во время его возвращения из Сирии. Сообщалось, что на борту корабля он подписал соглашение с российскими официальными лицами, которое позволяет вооруженным силам России действовать в тех районах страны, которые находятся под его контролем, что, вероятно, и происходило в прошлом месяце. По словам генерала Томаса Вальдхаузера, возглавляющего Африканское командование США, присутствие российских войск в Ливии «не подлежит сомнению»: «Они находятся здесь и пытаются влиять на ситуацию. Мы наблюдаем за их действиями с большой озабоченностью».
Файез аль-Сарадж, премьер-министр правительства, базирующегося в Триполи, также посещал Москву, чтобы встретиться с министром иностранных дел России, но Кремль явно отдает предпочтение Хафтару, занимавшему генеральский пост при бывшем диктаторе Муаммаре Каддафи. Путин выступал против вмешательства НАТО в Ливии в 2011 году, предпочитая стабильный деспотизм Каддафи вакууму власти, порождающему активизацию действий повстанческих группировок, которые Путин поголовно считает террористическими.
У Москвы имеются в Ливии и экономические интересы. Игорь Сечин, глава российского государственного энергетического гиганта Роснефть и близкий друг Путина, встречался в феврале с главой ливийской государственной нефтяной компании и договорился с ним о сотрудничестве в восстановлении разрушенного войной энергетического сектора страны. Ливия располагает крупнейшими в Африке запасами нефти. До начала гражданской войны в 2011 году она производила 1,65 миллиона баррелей нефти в сутки, причем большая ее часть экспортировалась в Европу.
Не менее важен тот факт, что через Ливию проходит центральный средиземноморский маршрут, по которому мигранты добираются до Европы. По данным Европейского Союза, сегодня до 90 процентов мигрантов попадают в Европу именно через Ливию. В условиях все более тесных связей с Ливией, Москва, вероятно, сможет использовать массовую миграцию в качестве рычага давления на Европу. Турция, где размещается огромное количество беженцев, поднимает вопрос о массовом притоке мигрантов в ЕС, чтобы добиться уступок от Брюсселя, и Москва могла бы разыграть ливийскую карту аналогичным образом.
Тунис, расположенный к западу от Ливии, на первый взгляд, мало что способен предложить Москве. Однако, после того, как авиарейсы из России в Египет были приостановлены после инцидента со взрывом российского гражданского авиалайнера, эта небольшая страна превратилась в популярную альтернативную дестинацию для российского туризма. Сегодня Россия является главным источником туристического потока в Тунис, а также жизненно важным источником дохода для страны, зависящей от этой индустрии, которая все еще не вполне оправилась после террористических актов 2015 года.
Разумеется, нет ничего дурного в том, что россияне проводят отпуск в Тунисе, но приток туристов на самом деле создает почву для роста экономического и иного влияния Москвы. В ресторанах все чаще можно встретить меню на кириллице, а местный гостиничный персонал изучает русский язык. Согласно сообщениям российских СМИ, две страны даже обсуждали вопрос о двусторонней торговле в рублях и тунисских динарах вместо долларов и евро. В прошлом году, помимо сделки с ядерным реактором, Россия пообещала поставить Тунису вертолеты для борьбы против ДАИШ и Аль-Каеды.
Еще одним растущим рынком для Кремля является соседний Алжир, давний покупатель российских вооружений. В 2014 году две страны подписали контракт на миллиард долларов о лицензионном производстве в Алжире примерно 200 основных боевых танков Т-90. Один российский военный эксперт охарактеризовал эту сделку как «возможно, крупнейший в мире экспортный контракт на поставку основных боевых танков». В прошлом году министр иностранных дел Алжира Рамтан Ламамра приветствовал своего российского коллегу Сергея Лаврова в Алжире, когда в страну уже начали поступать первые российские истребители Су-30 в соответствии с договором, предусматривающим поставку 14 таких машин. И, наконец, в нынешнем году Алжир получит два российских корвета проекта 20380 «Тигр» с крылатыми ракетами, а в следующем году – две подводные лодки «Варшавянка».
Последним направлением российского экономического наступления является Марокко, важнейший союзник Вашингтона в Северной Африке после Египта. Король Марокко в прошлом году нанес визит Владимиру Путину, подписав декларацию о «глубоком стратегическом партнерстве» и соглашения в области борьбы с терроризмом и энергетики. Затем, в декабре секретарь Совета безопасности России, близкий соратник Путина, ранее возглавлявший ФСБ, нанес визит в королевство, в ходе которого король Мухаммед VI передал личное приглашение Путину посетить его страну. Марокко стремится достичь в ближайшие годы пятикратного роста туристического потока из России, а в феврале близкий советник короля заявил российским СМИ, что Рабат заинтересован в более тесном сотрудничестве по проблеме миграционного кризиса.
Все это отнюдь не значит, что Россия участвует в каких-то геополитических махинациях. Так же как и Вашингтон, она стремится распространять свое дипломатическое, экономическое и военное влияние везде, где это возможно. Но в условиях нынешнего миграционного кризиса и продолжающихся потрясений «арабской весны» Северная Африка представляет собой регион, имеющий особое значение для Вашингтона и его европейских союзников. При формировании своей политики в отношении России новой американской администрации придется уделить особое внимание амбициям Кремля этом регионе.
