Госсекретарь Соединенных Штатов Рекс Тиллерсон, выступая на брифинге по поводу встречи 7 июля между президентом США Дональдом Трампом и президентом России Владимиром Путиным, признал некоторое сближение позиций сторон. Он заявил: «Россия, я думаю, так же как и мы заинтересована в том, чтобы Сирия была стабильной и единой, и в конечном итоге, чтобы мы смогли организовать политическую дискуссию по вопросу о ее будущем, включая судьбу руководства Сирии».
Зарождение американо-российского взаимопонимания в Сирии может стать долгожданным шагом в направлении политического урегулирования. Кроме того, оно может оказаться катализатором нового процесса, который приведет к сближению Турции с Сирией и Ираном. Это станет проверкой степени и пределов влияния Москвы на региональных игроков.
Недавний саммит между Трампом и Путиным породил больше вопросов, чем ответов, в Дамаске, Тегеране и Анкаре. Президенту Сирии Башару аль-Асаду не нравятся дискуссии о «будущем руководстве Сирии», которые, по крайней мере, когда речь идет о США, означают его отстранение от власти. Иранские лидеры также, вероятно, опасаются, что Москва может принять предложения Вашингтона по поводу оказания давления на Иран, в обмен на ослабление санкций, хотя до сих пор нет никаких признаков того, что подобный сценарий обсуждался.
Однако, в то время как Тегеран и Дамаск могут оказаться в стороне, вполне вероятно, что Анкара выступит как активный возмутитель спокойствия. Турецкий военный аналитик Метин Гуркан пишет: «Когда Анкаре не удалось убедить Соединенные Штаты прекратить сотрудничество с курдской партией «Демократический союз» (YPG) на восточном берегу Евфрата, она обратила свое внимание на западный берег, особенно в районе Африн в Сирии, контролируемом курдскими отрядами народной самообороны, а также на Идлиб, контролируемый пестрой коллекцией группировок, в основном поддерживаемых Турцией.
Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган утратил веру в Соединенные Штаты как надежного партнера в защите основных интересов Турции в Сирии, которые заключаются в предотвращении роста влияния курдских отрядов YPG. Хотя Гуркан справедливо отмечает, что «Анкара, без сомнения, считает, что с Москвой легче сотрудничать в северной Сирии, чем с Вашингтоном», Эрдоган, тем не менее, возможно, сомневается в том, есть ли у России желание или возможность решить вопрос с YPG на турецких условиях, особенно в случае потепления отношений между США и Россией».
Турция уже пересматривает свою политику в отношении Сирии. Она стала равноправным партнером России и Ирана по мирному процессу в Астане. Существует также общая заинтересованность между Сирией, Турцией и Ираном, которая заключается в предотвращении создания курдской автономии. Иран, Турция и Ирак выступают против предложения курдистанского региона Ирака о проведении референдума по вопросу о независимости. Курдские корни боевиков группировки ДАИШ, совершивших террористические акты в Иране 7 июня, дополнительно усиливают опасения по поводу курдского сепаратизма.
Конфликт между рядом арабских стран во главе с Саудовской Аравией и Объединенными Арабскими Эмиратами с Катаром также способствует сближению Турции и Ирана. В прошлом месяце некоторые аналитики уже высказывали предположения, что поддержка Катара «вероятно, вынудит Эрдогана ослабить напряженность в отношениях с Тегераном, который также выступает на стороне Катара, чтобы избежать очередного тура региональной изоляции. Характерно, что иранский министр иностранных дел Мохаммад Джавад Зариф был находился в Анкаре буквально через несколько часов после того, как «разразился» катарский кризис.
Аналитик Али Хашем пишет: «Руководство в Тегеране хорошо понимает, что между Катаром и Турцией существует прочная связь, и вряд ли они полностью согласятся с региональными взглядами Тегерана. Однако, несмотря на разногласия, Анкара и Доха не считают Тегеран своим врагом. Этого достаточно, чтобы найти общий язык по некоторым спорным вопросам, благодаря жесткому подходу Эр-Рияда к региональной политике, который все три стороны считают источником угрозы для хрупкой региональной стабильности. Еще один вопрос, который вызывает озабоченность в Тегеране – настойчивое навязывание Эр-Риядом своей политики соседям и попытки объединить их под анти-иранским знаменем. В случае успеха, это станет очередным шагом Саудовской Аравии при поддержке Трампа, который может быть направлен непосредственно против Ирана.
Такая реструктуризация связей в регионе может оказаться испытанием для Путина, который нуждается в партнерстве Америки для стабилизации в Сирии и приветствует его, но в случае сближения Москвы с Вашингтоном, ее влияние на Дамаск, Тегеран и Анкару может быть отчасти утрачено. Главная цель Путина – ослабление или снятие санкций, введенных в отношении России рядом стран во главе с Соединенными Штатами. В то же время, пока остается неясным, способен ли Трамп хотя бы не допустить принятия еще более жесткого законопроекта, который в настоящий момент ожидает рассмотрения в Палате Представителей Конгресса. Если никакого ослабления санкций не наступит, Путин едва ли будет заинтересован в том, чтобы действовать в интересах Трампа ценой ущерба для собственных региональных связей. Таким образом, Россия может занять внешне пассивную, а по сути благосклонную позицию, которая позволит региональным игрокам действовать против сирийских курдов и других. Москва вполне может увидеть в этом для себя беспроигрышную ситуацию.
Что касается Соединенных Штатов, российская карта должна быть разыграна со всей тщательностью, с максимальным учетом того факта, что Тегеран, Анкара и Дамаск также имеют право голоса.
Агентство Организации Объединенных Наций по делам беженцев, УВКБ ООН, «наблюдает заметную тенденцию к стихийному возвращению беженцев в Сирию в 2017 году. Главные факторы, влияющие на принятие решений о возвращении беженцев в такие города как Алеппо, Хама, Хомс, Дамаск, а также другие мухафазы страны, связаны в первую очередь с поисками членов семьи, имущества, и, в некоторых случаях, реальным или предполагаемым улучшением условий безопасности в отдельных частях страны».
По оценкам УВКБ, в 2017 году 440 тысяч вынужденных переселенцев внутри страны и 31 тысяча беженцев в соседних странах, вернулись на данный момент в свои дома, в дополнение к 260 тысячам беженцев из Турции.
Эта тенденция пока остается хрупкой и осложняется неопределенностью и сложной ситуацией в сфере безопасности в Сирии. Пресс-секретарь УВКБ ООН Андрей Махечич сказал: «Несмотря на то, что в связи с недавними мирными переговорами в Астане и Женеве возросли общие надежды на установление мира, мы считаем, что условия для безопасного и достойного возвращения беженцев в Сирию еще не сложились. Хотя УВКБ вместе со своими партнерами будет способствовать созданию соответствующих условий в доступных районах Сирии, на данном этапе возвращение беженцев из принявших их стран не может ни поощряться, ни тем более стимулироваться.
В результате войны в Сирии 5 миллионов человек оказались беженцами, и еще 6,3 миллиона – внутренними вынужденными переселенцами.
Турецкий обозреватель Айла Йакли сообщает: «Турецкие власти изъяли около 50 объектов недвижимости, общей площадью в сотни тысяч квадратных метров, у ассирийской православной церкви на том основании, что срок действия их документов на право собственности истек, сообщают лидеры общин».
«Среди этих объектов есть, по крайней мере, два действующих монастыря, возведенных 1500 лет назад, говорит Куриякос Эргун, председатель фонда монастыря Mor Gabriel. Потеря этих памятников угрожает выживанию одной из древнейших коренных культур Турции», – пишет она.
Йакли поясняет: «Сирийские христиане, которых иногда называют ассирийцами, являются наследниками цивилизации, существовавшей в исторической Мессопотамии около трех с половиной тысяч лет назад, и многие из них до сегодняшнего дня говорят на арамейском диалекте, языке Христа. Большинство из них православные, однако, ассирийцы принадлежат к разным христианским конфессиям. Их родина, регион Тур-Абдин, что переводится как гора Слуг Божиих, расположен на высокогорном плато между реками Тигр и Евфрат и усеян многочисленными монастырями, более 80, в основном лежащими в руинах, поскольку в течение последних пятидесяти лет многие ассирийцы бежали в Европу, чтобы избежать нищеты и преследований. В течение многих лет названия объектов, о которых идет речь, находились в национальном реестре земель, и позиционировались как принадлежащие к деревням, в которых жили ассирийцы. Когда эти деревни в 2012 году были объединены в округи в составе недавно созданного муниципалитета города Мардин, их правовой статус был аннулирован, вместе с правом владения объектами недвижимости»
«Руководители общин заявляют, что в начале сирийского конфликта президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган, в то время премьер-министр, пригласил ассирийский православный патриархат вернуться в Турцию, где он находился с 37 года нашей эры до изгнания в Сирию в 1925 году. Впрочем, эта затея не была реализована», – добавляет журналист.
