Июньский визит наследного принца Абу-Даби шейха Мухаммеда ибн Зайда аль-Нахайяна в Москву был увенчан подписанием декларации о стратегическом партнерстве между Россией и ОАЭ. Эта декларация является первым подобным соглашением между Москвой и государством Персидского залива.
Это событие не стало неожиданностью, поскольку обе стороны уже заявляли о стратегическом партнерстве в апреле прошлого года, в результате масштабного сотрудничества в области взаимных инвестиций, торговли и совместного производства ряда высокотехнологичных изделий, в том числе и военной техники. Хотя российская сторона подчеркивала, что обе страны разделяют «идентичные или очень близкие» взгляды на все обсуждаемые жизненно важные вопросы, между ними есть также фундаментальные расхождения в отношении развития сирийского урегулирования и иранской проблемы.
Подпись к изображению: Президент России Владимир Путин с наследным принцем Саудовской Аравии Мохаммедом бин Салманом
Сближение России с государствами Персидского залива
После почти двух десятилетий отсутствия в регионе, Россия стремится уменьшить присутствие США на Ближнем Востоке и играть более значительную роль в обеспечении региональной безопасности. Между тем, Соединенные Штаты пытаются сохранить существующий статус-кво и ограничить растущее влияние России.
С другой стороны, страны Персидского залива осознают тот факт, что мир становится все более многополярным. Они быстро сориентировались в новой реальности, и вместо того чтобы втягиваться в новые противостояния холодной войны, арабские страны залива установили тесные связи с ключевыми державами, включая Россию. Регулярные визиты лидеров государств Персидского залива в Москву подтверждают впечатление о растущей роли и политическом влиянии России на Ближнем Востоке.
Исторически сложилось так, что страны залива не развивали долгосрочных стратегических отношений с Россией, и их политика в основном ограничивалась экономическим взаимодействием. Но в последние несколько лет произошел заметный сдвиг в направлении более широкого и долгосрочного сотрудничества. Динамичное дипломатическое, политическое и экономическое взаимодействие между арабскими монархиями и Россией является наиболее очевидным проявлением их внешнеполитического прагматизма, основные принципы которого обычно сводят к минимуму идеологическую или религиозную составляющую внешней политики и усиливают привлекательность государства.
Сближение стран Персидского залива с Москвой не обязательно означает, что Россия заменит США в качестве их главного союзника. ОАЭ и другие страны залива имеют гораздо более высокий уровень экономического и военного сотрудничества с Соединенными Штатами и Западом, чем с Россией. Однако, Россию как восходящую державу на Ближнем Востоке они рассматривают в качестве альтернативного гаранта своей безопасности.
Профессор государственного управления и политики в университете Джорджа Мейсона Марк Кац, который является экспертом по российской политике на Ближнем Востоке, допускает возможность, что ОАЭ и, вероятно, Катар, могут даже предложить России создать небольшие военные базы на своей территории. Они могут пойти на такой шаг, хотя бы в качестве средства показать Тегерану, что Россия тоже их друг, и намекнуть Вашингтону, что ему следует больше делать для них, если он не хочет уступить Персидский залив России.
Москва, несомненно, приветствовала бы приглашение любого регионального союзника Америки установить с ним более тесные военные связи. Дело в том, что это существенно укрепило бы престиж Путина, как у себя дома, так и за рубежом. «Но Путин действительно не хочет, чтобы российские войска участвовали в ближневосточных конфликтах», – сказал профессор Кац изданию The New Arab.
Не исключено возникновение новых стратегических партнерств
Учитывая, что Саудовская Аравия и Россия совместно работают в рамках договора об активном управлении нефтяными рынками на ближайшие двадцать лет, наряду с выполнением других соглашений, а также принимая во внимание плодотворное деловое сотрудничество России с Катаром, возможность заключения новых соглашений о стратегическом партнерстве с другими странами Персидского залива вполне реальна.
По словам профессора Каца, не следует удивляться, если Саудовская Аравия и ее близкий союзник Бахрейн также подпишут аналогичные соглашения. «Если бы Катар захотел подписать такое соглашение с Россией, я уверен, что Москва готова пойти навстречу. Кувейт и Оман могут последовать их примеру, но я сомневаюсь, что будет заключено соглашение между Россией и Советом сотрудничества арабских государств персидского залива, поскольку эта организация, похоже, уже не обладает прежним авторитетом и значением», – сказал он.
Впрочем, сам термин «стратегическое партнерство» является странным. По словам Каца, он подразумевает нечто большее, чем просто нормальные двусторонние торговые отношения, но нечто меньшее, чем альянс. Для государств Персидского залива одна из целей стратегического партнерства с Россией может заключаться в том, чтобы сблизиться с Москвой настолько, что она не будет заинтересована в союзе с Ираном против них или в поддержке иранской экспансии, которую некоторые из них считают угрожающей.
Однако неясно, захочет ли Москва активно сдерживать угрозу, исходящую от Ирана, и способна ли она это сделать. Профессор Кац отметил, что Москва предпочла бы избежать неприятного выбора и сохранить хорошие отношения, как с Ираном, так и с арабскими монархиями Персидского залива.
Поможет ли Москва урегулировать йеменский кризис?
Многие считают, что благодаря стратегическому партнерству ОАЭ попытаются добиться от России помощи в прекращении войны в Йемене, учитывая ее тесные связи с Тегераном, который часто обвиняют в поддержке и вооружении повстанцев-хуситов. Если бы Москва убедила Иран отказаться от поддержки хуситов, это несомненно повысило бы ее престиж в Персидском заливе. Но Кац не убежден в том, что Россия в состоянии убедить или принудить воюющие йеменские партии, и тем более Тегеран, согласиться на прекращение конфликта.
«Впрочем, Москва может быть более заинтересована в восстановлении своего влияния в Южном Йемене, и сотрудничество с Эмиратами, которые играют сейчас значительную роль в этой стране, было бы действительно наилучшим способом этого добиться», – отметил он. Учитывая, что целый ряд стран, включая Америку, Китай, Турцию и даже ОАЭ, имеют или создают свои базы в районе Красного моря, Путин, возможно, обеспокоен тем, что Россия еще не сделала этого, что несколько снижает ее важность для региона.
Если это так, восстановление влияния в Южном Йемене может быть воспринято в Москве как более желанная цель, чем прекращение конфликта в остальной части страны, поскольку это способствовало бы созданию российской базы в регионе. Действительно, в последнее время участились слухи о том, что Россия в высшей степени заинтересована в получении причала для своих военных судов в Йеменском порту Аден.
Россия и конфликт между странами залива
Не менее сложно Москве найти сбалансированный подход к продолжающейся склоке между странами залива. Трудно сказать, может ли стратегическое партнерство России с ОАЭ придать лагерю Саудовской Аравии дополнительный вес в его конфликте с Катаром.
Дело в том, что Россия добровольно помогала Катару поставками продовольствия на ранней стадии блокады, в то время как большая часть международного сообщества оставалась нейтральной, заявляя, что не будет вмешиваться в двусторонние отношения стран Персидского залива. Действительно, Россия имеет важные экономические отношения с обеими сторонами. С точки зрения Каца, Москва может не только не иметь возможности урегулировать этот конфликт, но и не желать этого. Пока спор продолжается без вооруженного противостояния, у обеих сторон есть стимул стремиться к укреплению связей с Москвой.
Наконец, нейтральная позиция России в отношении кризиса в Персидском заливе гарантирует инвестиции с обеих сторон. Хотя, следует отметить, что многие из продекларированных инвестиций в российскую экономику, страдающую от западных санкций, до сих пор так и не были реализованы. Похоже, что катарские инвесторы были более активны, чем их соседи, поскольку Суверенный инвестиционный фонд Катара уже обладает в России активами более чем на 2,5 миллиардов долларов. Кроме того, он инвестировал более 11 миллиардов в российский нефтяной гигант «Роснефть» для осуществления проекта по разведке и добыче нефти.
Эмираты также взяли на себя обязательство инвестировать через суверенный инвестиционный фонд Абу-Даби и компанию Mubadala в инфраструктурные проекты, однако пока неясно, когда будут реализованы объявленные проекты. То же самое касается Саудовской Аравии и ее компаний, которые подписали инвестиционные договоры на сумму более 3 миллиардов долларов в ходе визита короля Салмана в Россию в октябре прошлого года.
Помимо привлечения многомиллиардных инвестиций из стран Персидского залива, одним из ключевых элементов российской повестки дня в регионе является увеличение геополитического влияния с помощью военных контрактов. Это особенно верно, когда речь идет о самой совершенной в мире системе противовоздушной обороны С-400, которая в последнее время стала крупным козырем, поскольку соперничающие страны стремятся укрепить новые отношения с Россией, чтобы сбалансировать влияние США.
В случае со странами Персидского залива, система С-400 стала предметом престижа, а также инструментом для предотвращения угроз со стороны соперничающих государств. Намерение Катара приобрести С-400 вызвало озабоченность соседей, в частности Саудовской Аравии и Эмиратов. Некоторые утверждают, что стратегическое партнерство ОАЭ с Россией, которое совпадает с первой годовщиной кризиса в заливе, может быть расценено как попытка Эмиратов убедить Россию не формировать слишком тесные отношения с Катаром, продавая ему комплекс С-400.
Профессор Кац указывает на то, что ответ Саудовской Аравии на предполагаемую продажу С-400 Катару должен был угрожать тяжелыми последствиями для Катара, но не для России. Он убежден, что Москва, однако, не откажется от своего предложения о продаже С-400 Катару под давлением со стороны Эр-Рияда и Абу-Даби. Впрочем, она готова продать этот зенитно-ракетный комплекс и этим странам тоже. Они могут попытаться убедить Москву, что не станут покупать его, если это сделает Катар, но Москва ясно даст им понять, что «логика ситуации» такова, что если Россия продает С-400 одной из стран, лучшим выбором для остальных будет также приобрести его.
