Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган прилетел в прошлом месяце в Москву, чтобы встретиться со своим российским коллегой Владимиром Путиным. Это выглядело бы как просто очередной саммит между двумя авторитарными лидерами, у которых много общего, если бы не тот факт, что встреча состоялась на фоне обострения американо-турецких отношений и новой волны российского экспансионизма, охватившей всю Азию и Ближний Восток.
Эрдоган, раздраженный американскими санкциями, явно чувствовал себя комфортно в компании «своего старого друга». Как отметил Путин, товарооборот российско-турецкой торговли значительно увеличился и скоро достигнет 100 миллиардов долларов, в то время как количество российских туристов в Турции превысило 6 миллионов.
Но речь шла не только об экономике. Для российского президента это была еще одна возможность продемонстрировать свое все более настойчивое стремление сформировать мощный евразийский альянс с центром в Москве, который противостоял бы интересам Запада и США.
Турция, которая, будучи членом НАТО, на протяжении многих лет находилась в постоянной конфронтации с Советским Союзом, до сих пор размещает американские военные активы на авиабазе Инджирлик и контролирует доступ из Черного моря в Средиземное через Босфор. Все это определяет ее стратегическое значение для обеих сторон геополитического противостояния.
Приобретение Анкарой российских зенитно-ракетных комплексов С-400 вызвало смятение в Вашингтоне, который попытался сорвать сделку, предложив вместо С-400 свои ракеты Patriot. Контракт стоимостью 2,5 миллиарда долларов был подписан в декабре 2017 года, а четыре батареи российских систем ПВО, как ожидается, начнут поставляться в Турцию в июле нынешнего года.
Разумеется, у Москвы немало разногласий с Анкарой. В сирийском конфликте, например, российские цели – поддержать Дамаск и сохранить свое влияние, как в самой Сирии, так и за ее пределами – едва ли совпадают с целями Турции. Кроме того, Эрдоган явно ощущает дискомфорт от того, что в Армении, на двух военных базах на границе с Турцией, Россия развернула свои вооружения и разместила 5 тысяч военнослужащих.
И тем не менее, Москва и Анкара явно идут на сближение. Личная дружба лидеров, несомненно, играет здесь важную роль, но не менее важным фактором является напряженность с Западом.
Хотя Москва и не обладает капитальными ресурсами и глобальными брендами, как ее соперники, Путин амбициозно стремится восстановить роль России как глобальной силы, которую она играла во времена холодной войны, и утвердить ее статус как инициатора евразийской интеграции. Вооруженный прагматизмом вместо коммунистической идеологии, он укрепляет традиционные российские «зоны интересов» и приобретает новых друзей, используя в качестве действенных инструментов внешней политики экспорт энергоносителей и вооружений, а также внушительную антизападную риторику.
Так, в Сирии Москва помогает удержаться на плаву правительству Башара аль-Асада и ускорить восстановление экономики, видя в этой стране своего крупнейшего регионального союзника и военно-морской плацдарм на Средиземном море.
Страны Персидского залива также играют свою роль. Показательный пример: поразительное сближение Путина с саудитами. На протяжении десятилетий две страны были связаны крайне непростыми отношениями, но сегодня российский президент поддерживает дружеские отношения с королевской семьей. В 2007 году Путин посетил Эр-Рияд и встретился там с королем Абдаллой. Десять лет спустя, в 2017 году, новый король Салман совершил беспрецедентный исторический визит в Москву, собрав огромную делегацию из 1500 человек.
Однако, настоящая «химия» между ними возникла в тот момент, когда Путин и правитель Саудовской Аравии сидели рядом на церемонии открытия чемпионата мира в Москве. Саудиты в настоящее время тесно сотрудничают с русскими в различных сферах, таких как региональная безопасность, торговля, транспортное сообщение, но прежде всего, поставки энергоносителей и современных вооружений.
Когда государства Персидского залива вступили в конфликт с Катаром, разорвав все связи с Дохой, включая даже воздушное сообщение, кремлевские посланники и дипломаты не замедлили заверить Катар, что Россия прочно стоит на прежних позициях. Отношения между странами укрепились после чемпионата мира 2018 года, куда прибыла целая «армия» катарских чиновников, чтобы набраться опыта, поскольку следующий чемпионат пройдет в Катаре в 2022 году.
Катарцы были особенно впечатлены организацией фан-зон и персональной системой учета fan ID-Card, которую они планируют скопировать. Российские туристы теперь получили возможность совершать безвизовые поездки в Катар. Это нельзя не признать впечатляющим успехом путинских прагматичных маневров, учитывая, что ранее Катар поддерживал чеченских сепаратистов в их борьбе против Москвы.
Прочные связи Москвы с Ближним Востоком обеспечиваются также ядерной энергетикой. Москва помогает строить в Турции АЭС «Аккую», в Египте – АЭС Дабаа, а в Иране – Бушерскую АЭС.
Особенно примечателен тот факт, что Москва поддерживает дружественные отношения с двумя самыми непримиримыми соперниками в регионе. По мнению экспертов, связи России с основными региональными соперниками, Саудовской Аравией и Ираном, в 2019 году будут только укрепляться.
Ирано-российские отношения привлекли всеобщее внимание в ноябре прошлого года, когда Путин нанес визит в Тегеран. Верховный лидер Ирана Али Хаменеи, с которым встретился российский президент, призвал к расширению сотрудничества с целью изолировать США.
В ходе трехсторонних переговоров президенты Хасан Рухани, Владимир Путин и Гейдар Алиев из Азербайджана подписали так называемую Тегеранскую декларацию, предусматривающую строительство международного транспортного коридора Север-Юг, который соединит Москву с Персидским заливом. Официальные даты открытия этого жизненно важного маршрута не были объявлены, но ожидается, что работы по проекту начнутся в середине 2020 года.
На восточном направлении Москва придает приоритетное значение связям с Пекином, который является важнейшим партнером на фоне ухудшающихся связей с Западом. Прежде всего, разумеется, речь идет о нефтегазовых сделках с Китаем.
Для Москвы одним из эффективных средств поддержания своих «зон влияния» является Шанхайская организация сотрудничества. Благодаря своим колоссальным экономическим ресурсам, Китай имеет наибольший вес в этой организации. Однако, для страховки Москва поддерживает прочные отношения с региональными соперниками Китая – Индией и Вьетнамом.
Ханой приобрел российские подводные лодки, в то время как Дели, согласно некоторым сообщениям, рассматривает возможность купить российские реактивные истребители Су-30, которые будут собираться на месте. Сумма сделки оценивается более чем в миллиард долларов.
В Африке России необходима долгосрочная стратегия, чтобы конкурировать с мощнейшим присутствием Китая и ЕС. Во время холодной войны почти половина стран континента находились в орбите Москвы. Эти времена давно прошли, и теперь Кремль упорно работает, чтобы наверстать упущенное. Так, нынешним летом МИД планирует пригласить более 50 африканских лидеров в Москву для проведения Панафриканского саммита, аналогичного африканским саммитам, регулярно проводимым Китаем и Евросоюзом.
По данным СМИ, российские военные подрядчики работают как минимум в десяти африканских странах. А в последнее время поступают сообщения, что они обеспечивают личную безопасность президента Венесуэлы Николаса Мадуро. Венесуэла может служить иллюстрацией того, как Москва поддерживает свои «жизненные интересы в Латинской Америке». Россия выразила решительную поддержку Мадуро и предостерегла США от военного вмешательства.
И это не просто риторика. Российские самолеты были замечены в аэропорту Каракаса еще в январе, что говорит о том, что Москва перебрасывает туда грузы и людей. Поступали также неподтвержденные сообщения о том, что запасы венесуэльского золота, хранящиеся в России, вывозятся в Дубай, где золото конвертируется в наличные, а затем возвращается в Каракас.
Все это знаменует агрессивное расширение глобального присутствия Кремля, которое Западу не удается ограничить с помощью своих санкций и прочих карательных мер.
