Вообще-то турецкий президент Реджеп Тайип Эрдоган не производит впечатления человека, склонного к самоанализу и рефлексированию, но Сирия, судя по всему, может стать исключением из правила. Эрдоган выступил против президента Башара аль-Асада в 2011 году, поддержав оппозиционные группировки, в том числе и джихадистов, а также позволив организовать двустороннее перемещение боевиков через границу, «джихадистский тракт», который способствовал экспансии так называемого «исламского государства» провозглашенного террористической группировкой ДАИШ, и вооруженной активности десятков тысяч террористов, которые сейчас базируются в Идлибе.
А сегодня Эрдоган опасается, что из-за боевых действий в этой северной сирийской провинции в Турцию может хлынуть поток беженцев. Турецкая журналистка Айла Якли пишет, что Анкара «силой заставляет мигрантов возвращаться в лагеря для перемещенных лиц, если у них нет документов. Это противоречит сообщениям, что она насильственно депортировала сотни или тысячи людей обратно в Идлиб, где они сталкиваются с дискриминацией. Однако, служащие пограничного перехода заявляли, что Турция в августе выдворила 8901 сирийца».
Затруднительное положение Эрдогана стало неожиданной удачей для российского президента Владимира Путина. Эрдоган не может принять совет Путина и зарыть топор войны с Асадом. Да и Соединенные Штаты делают все возможное, чтобы не позволить Путину и Асаду взять верх.
Российско-турецкое соглашение о демилитаризованной зоне в Идлибе, заключенное в 2018 году, чаще нарушалось, чем соблюдалось. Путин предпочел бы модель Алеппо, то есть поддержать силы Асада, вернуть территорию и уничтожить оставшиеся силы боевиков, которых, по данным США и ООН, в Идлибе десятки тысяч. Но это могло бы привести к попаданию сотен тысяч беженцев в Турцию, где уже находится 3,6 миллиона перемещенных лиц из Сирии.
Колумнист Al-Monitor Метин Гуркан добыл важные данные о саммите Путина и Эрдогана в Москве 27 августа, который вошел в историю как «саммит с мороженым». «Напряженность в мятежной провинции вспыхнула 19 августа после того как сирийский истребитель ударил по пикапу группировки «Файла аш-Шам», сопровождавшей турецкий военный конвой. Ситуация переросла в кризис между Анкарой и Москвой, когда сирийские войска окружили базу Морек, где дислоцированы 200 турецких военнослужащих. Согласно сообщениям турецких информационных источников, Путин не ответил на просьбу о телефонном разговоре с Эрдоганом. А министр иностранных дел России Сергей Лавров сказал 26 августа, что «никто не обещал, что не будет ответного удара по террористическим организациям, которые нас атакуют».
Вместо этого Путин предложил Эрдогану роль главного гостя Международного аэрокосмического форума МАКС-2019. Атмосфера была вполне дружественной, и Гуркан отмечает, что если осуществится предложение Путина, чтобы турецкие пилоты получили возможность летать на российских истребителях Су-30 М, «это будут первые совместные учения российских и турецких летчиков и первый случай, когда ВВС России и страны НАТО проводят учения, направленные на повышение оперативной совместимости». Однако, в Идлибе все оставалось по-прежнему. Путин, встречаясь с Эрдоганом на следующий день, сказал, что они «наметили дополнительные совместные меры по нейтрализации очагов терроризма в Идлибе и нормализации обстановки».
По мнению аналитика Максима Сучкова, «это значит, что российским и турецким военным поручена очередная миссия по разработке этих дополнительных мер», которые помогут фактически заморозить статус-кво. Фокус в том, что статус-кво в Идлибе означает, скорее всего, продолжение продвижения сирийской армии, в лучшем случае, без особо кровопролитных атак на военные посты Турции».
На прошлой неделе Эрдоган поднял ставки в идлибской проблеме еще выше прежнего, заявив, что не только Турция, но и вся Европа заплатит немалую цену за любую эскалацию, которая приведет к новому кризису беженцев. Он обвинил Европу в том, что она не выполнила своего обещания о предоставлении гуманитарной помощи беженцам в размере 6,6 миллиарда долларов, и предупредил, что Турция «может оказаться вынужденной сделать это, то есть открыть границы, чтобы получить международную помощь». Он также добавил, что, по его мнению, в настоящий момент в зоне безопасности, примыкающей к южной границе Турции, находится как минимум миллион сирийцев.
Российский президент Владимир Путин твердо придерживается своей линии и терпеливо добивается установления суверенитета сирийского правительства над всей территорией страны. Однако, ему хорошо известно, что США и Турция все еще не договорились о параметрах безопасной зоны и между ними сохраняются разногласия по поводу ее размеров. Соединенные Штаты, похоже, выступают за то, чтобы ее протяженность составляла 15 километров. В своих выступлениях перед региональным руководством Партии справедливости и развития Эрдоган недавно заявил, что между Соединенными Штатами и Турцией существуют «серьезные противоречия» в отношении зоны безопасности. «Сотрудничать с нашими американскими друзьями – это оптимальный путь для всех нас, – сказал Эрдоган, – но если нам не удастся прийти к общему мнению, мы будем вынуждены завершить приготовления и начать работу собственными силами» в конце сентября.
Неназванный высокопоставленный представитель администрации США заявил, что совместное патрулирование, как он надеется, начнется уже в ближайшее время. В свою очередь министр обороны Турции Хулу Акар назвал дату начала совместного патрулирования – 8 сентября.
Таким образом, Путин «играет в долгую», то есть с дальним прицелом. Вместо того, чтобы критиковать эту идею, он предпочитает держать свое мнение при себе. Возможно, российский президент обдумывает, как использовать концепцию «зоны безопасности» в Идлибе в собственных интересах.
«Возможно, существует общепринятое мнение, суть которого в том, что у Запада на данный момент все в порядке, в то время как террористы заперты в Идлибе, который превратился в своего рода исправительную колонию, где верх взяли самые жестокие заключенные, – писало агентство Al-Monitor нынешним летом. – Соединенные Штаты и международное сообщество предостерегают Россию и Сирию от эскалации, да и Турция явно выступает против этого. Вашингтон и его европейские союзники отчаянно не хотят признать решительную победу в сирийском конфликте Асада, и, соответственно, стоящих за ним России и Ирана.
Кризис на сирийско-турецкой границе и то, что процесс принятия решений самим Асадом не находится под полным контролем Путина, может существенно усложнить удержание кипящего Идлиба от эскалации на долгое время. Политолог-востоковед Кирилл Семенов полагает, что в конце концов Россия может предложить что-то вроде соглашения, предусматривающего, что Асад получит доступ к автомагистралям М4 и М5, а Турция – безопасную зону на своей границе. В то время как личная неприязнь между Асадом и Эрдоганом является весьма стойкой и нет никаких надежд, что она развеется сама собой, последний хотя бы готов выслушать предложение Путина.
Российский президент, вероятно, хотел бы добиться, чтобы между Анкарой и Дамаском возникло хоть какое-нибудь взаимопонимание, но здесь муществует много негативных факторов, включая стремление Вашингтона сделать все возможное, чтобы усложнить или замедлить российско-сирийское продвижение в Идлибе.
Поскольку значительная часть сирийской дипломатии носит командно-приказной характер, следующей важной вехой, вероятно, будет встреча в Анкаре 16 сентября между Эрдоганом, Путиным и иранским президентом Хасаном Рухани, которая может привести к перезагрузке отношений накануне встречи Эрдогана с президентом США Дональдом Трампом в Генеральной Ассамблее ООН, запланированной неделей позже.
