Экономика России является больным вопросом уже более двух лет. После кризиса рубля в конце 2014-го роль Банка России заключалась в ужесточении мер a la МВФ для стабилизации ситуации после решения о свободном курсе рубля.
Тогда это было правильным решением. Это был шаг, которого США не ожидали. Казалось что Путин будет придерживаться консерватизма и рубль будет продолжать торговаться в пределах 30 за доллар, в отличие от риска обвала курса под прессингом исторического обвала цен на нефть в период 18 месяцев между июлем 2014 и концом января 2016 года.
В тот период нефть упала со $120 и более долларов за баррель до $28. И если бы Путин не позволил рублю обвалиться с 32 до 85 на своем пике за доллар, то Россия бы полностью обанкротилась.
В тот период президент Центробанка России Эльвира Набуллина подняла базовую ставку кредитования до 17%, и Россия начала медленный и болезненный процесс дедолларизации своей экономики.
С тех драматических времен прошло пять лет. Но был нанесен большой ущерб не только россиянам и их сбережениям, но и мышлению тех, кто управляет Банком России.
Набуллина всегда была противоречивой фигурой, потому что обучалась на Западе, и потому что банковская система в России все еще укомплектована теми, кто действует согласно предписаниям МВФ о том, как отвечать на кризисы.
Но правила МВФ существуют для защиты МВФ, предоставляющего кредиты проблемной стране, а не для того, чтобы эту страну восстановить.
Фундаментальная проблема заключается в неправильном понимании того, что представляют собой процентные ставки и как они взаимодействуют с инфляцией и движением капитала. Из-за этого лекарство для спасения проблемной экономики часто оказывается хуже самой болезни.
Если четвертый дефолт Аргентины за 20 лет нас не учит, то не научит уже ничто.
Набуллина по-прежнему считает, что ее задача — снизить инфляцию до 4%. Планирование темпов инфляции, это болезнь, которую нужно поместить где-то рядом с оспой.
Когда инфляция выше целевого уровня, в центральном банке преобладает режим жесткой экономии, который держит процентные ставки выше рыночных в тщетной надежде что они смогут выжать последние кусочки инфляции из экономики, поскольку достаточная уверенность не вернулась в банковскую систему после кризиса.
Это проблема России сегодня. Набуллина по-прежнему считает, что перед тем как позволить экономике расти, необходимо проделать определенную работу.
Когда уровень инфляции ниже целевого, как у ЕЦБ и США, то рост остается вялым и требует стимулов в виде дешевых денег для создания кредитного цикла. Это не срабатывало и не сработает.
Это не срабатывало в США и Европе, потому что в их экономиках больше нет возможностей продолжать кредитование, чтобы стимулировать спрос и увеличивать траты. Они предлагают деньги, которые никому не нужны, под проценты, которые рынок не может себе позволить.
Но планирование и контроль инфляции со стороны центробанка — это вершина централизовано планируемой экономики. Контролируйте стоимость денег, и вы будете контролировать средства производства.
В итоге вы достигнете точки, которой мы на Западе уже достигли, когда никакое давление на рынок через карательные отрицательные ставки не может стимулировать рост.
С другой стороны, есть Набиуллина, которая сдерживает российскую экономику процентными ставками, установленными выше рыночных. Она или излишне осторожна, или находится полностью под контролем пятой колонны. Наверное, правда где-то посередине.
Структурно, экономика России в отличной форме. Текущая базовая ставка в России составляет 7,25%, по сравнению со ставкой 7,75% всего два месяца назад. Весь межбанковский рынок и рынок краткосрочных депозитов торгуются ниже этой базовой ставки.
Это означает, что центральный банк сдерживает рынок, который желает торговать по более низким ставкам. Это поддерживает низкую ликвидность и снижает доступ к кредитам на внутреннем и коммерческом рынках.
Тем временем, спрос на российский долг из-за чистого балансового счета страны, отчасти благодаря руководству Набиуллиной в кризисный период 2014-2016 годов, приводит к снижению ставок. И впервые почти за пять лет у России наблюдается нормальная положительная кривая доходности от 1 года до 20 лет, без горбов и плоских периодов.
Единственное беспокойство вызывает задолженность в долларах, но она составляет около 1% от общего российского ипотечного рынка.
Так чего же Набиуллина ждет?! Она сделала свою работу, так пусть теперь даст россиянам сделать свою.
Набуллина поддерживает высокие ставки из-за страха возвращения инфляции вследствие роста доллара США и падения цен на нефть, что оказывает на рубль повышающее давление.
Она только сейчас начала снижать ставки, после того как эта политика стала очевидно нелепой и рост ВВП страны остановился. И опять же, некомпетентность и предательство на расстоянии кажутся очень похожими.
Она продолжает прыгать в тени долларового кризиса. Но российская экономика 2019 года это не она же в 2015 году. Долларовое кредитование практически исчезло, и основным источником спроса на доллары внутри страны являются «наследные» корпоративные кредиты, не сконвертированные в рубли или евро.
Поэтому российская экономика гораздо более защищена от роста доллара, чем раньше.
Роль России в глобальной экономике меняется. Она становится независимым узлом в мировой экономике. Исключенная из рынков доллара США, Россия теперь должна возглавить ту часть мира, в котором доминирует — ЕАЭС, Турция, Иран и государства ОДКБ, и продемонстрировать уверенность, сделав рубль более доступным для иностранных инвестиций.
Проецирование уверенности должно происходить путем снижения ставок, что демонстрирует здоровый внутренний рынок, а не поддерживать их высоко из-за страха перед Соединенными Штатами.
Снижение ставок с 7,25 до 6,5 или даже 6 процентов, наверное, все что ей нужно сделать, и затем пусть рынок разберется сам. Во что рынки ей говорят, нужно делать.
И хочется верить, что с Путина уже достаточно опасений Набуллиной. Он становится все менее терпелив в отношении своего президента Центробанка. Он видит отсутствие роста российской экономики и задается вопросом, почему накопление капитала заперто за стеной чрезмерно высоких процентных ставок.
Недавно Путин пообщался с Набиуллиной и сразу после этого ставка упала на 0,25%. То же произошло и в 2015-м, когда ставка застряла на 10 процентах и Путин наконец вынудил ее объясниться.
С Центробанком России явно что-то не то — может быть это последние пережитки проникновения США в российские институты снова поднимают свою уродливую голову. Битва продолжается, и недавнее снижение исходной ставки-ориентира является хорошим началом.
