Отношения России со своими государствами-клиентами никогда не были легкими. Конечно, управляться с государствами-клиентами всегда нелегко. Кремлевский шкаф полон скелетов — Венгрия (1956), Чехословакия (1968), Куба (1962), Афганистан (1980), Украина (2014) и так далее.
Сирийское правительство ведет экзистенциальную битву, и не видит причин разменивать свои с таким трудом выигранные битвы, чтобы утрясти сложности с непримиримыми врагами, которые отказываются мириться с поражением и пытаются вырвать победу из пасти поражения. Асад одержим идеей восстановления суверенитета Сирии и восстановления ее территориальной целостности, независимо от того, что для этого требуется, или от сроков, предпочтительно с помощью и сотрудничеством России. Он отлично понимает, что если не добьется этого, то хищнические силы не оставят его в покое.
Кремль же, напротив, преследует несколько целей, в том числе и тех, что не связаны с Сирией. Они варьируются от победы над террористическими группировками, в которые входят экстремистские элементы мусульманского населения России, до возрождения России как военной державы, способной вести экспедиционные войны.
Очевидно, что различные приоритеты должны быть согласованы, так как во взаимных интересах обеих сторон различия решаются с терпением, заботой и взаимопониманием. Вывод их в сферу общественного внимания является контрпродуктивным, так как ожидающие своего часа противники только и ждут подобного момента и возможности внести разлад в российско-сирийский альянс.
Однако недавно Москва нарушила это золотое правило, когда в последнее время стали появляться статьи, написанные российскими аналитиками и прочими формирующими общественное мнение прокремлевскими фигурами, выступая с критикой сирийского правительства и самого президента Башара Асада.
Среди них наиболее заметной, пожалуй, была статья «Война, экономика и политика в Сирии: разорванные звенья», написанная бывшим послом России в Сирии Александром Аксененком. Он написал:
«За годы войны сформировались центры влияния и теневые структуры, не заинтересованные в переходе к мирному развитию, хотя в сирийском обществе, в кругах бизнесменов из секторов реальной экономики и среди части госаппарата сформировался запрос на проведение политических реформ («Сирия уже не может быть такой, какой она была до войны»). Однако в атмосфере всеобщего страха и засилья спецслужб он не звучит открыто.»
Мотивация русских кажется трехвекторной. Первое, Путин, похоже, расстроен тем, что военные победы не открыли путь к политическому урегулированию в Сирии, тогда как Москва отчаянно стремится одержать победу в политическом и экономическом плане. И зацикленность Асада на полной победе здесь только мешает.
Второе, являющееся неотъемлемой частью первого — стабилизация Сирии требует восстановления и реконструкции экономики, требующей огромных финансовых вложений, что России не по силам. Но нефтедолларовые государства Персидского залива в состоянии помочь, и некоторые из них, особенно Объединенные Арабские Эмираты, нормализуют свои отношения с Дамаском.
Может помочь более прагматичный подход Асада к разделению власти с бывшими экстремистскими группировками, поддерживаемыми государствами Персидского залива. Но Асад не желает примиряться с мятежниками ни на каких условиях кроме его собственных, которые состоят в том, что они должны сложить оружие и тогда он предложит им честную сделку.
Третье, у Москвы есть все основания опасаться ловушки, которую американские военные могут установить для российских войск в Сирии. США обучают и вооружают прокси-группы и снабжают их современным оружием.
Болото вроде афганского, это последнее, что России нужно. Выступая на видео-мероприятии 12 мая, которое было организовано Институтом Хадсона, консервативным аналитическим центром в Вашингтоне, спецпосланник США по Сирии Джеймс Джеффри открыто хвастался, что его миссия в основном состоит в том, чтобы обескровить российские войска и изгнать их из региона.
Такие провокационные высказывания должны были встревожить Москву. С одной стороны, Турция и США препятствуют полной победе в Сирии, тогда как с другой, Асад не удовлетворится ничем кроме полной победы.
Проще говоря, Россия сделала ставку и проиграла: в итоге получается, что США и их европейские союзники не желают мириться с перспективами того что Асад останется у власти, хотя они и проиграли прокси-войну.
Упоминание Джеффри о «болоте» бередит в душе русских старые раны. Российское общество никогда не примет такой исход в Сирии, и смысл вмешательства в войну в 2015 году рано или поздно начнет разбираться критически, если нынешний тупик будет продолжать сохраняться.
У России нет иного выбора, кроме как признать реальность того, что Асад может быть и несовершенный партнер, но тем не менее, он партнер. Экономические затраты этого партнерства также того стоят. Вмешательство в Сирию как таковое стало благом для геостратегии России.
Военные победы в Сирии стали отличной рекламой для экспорта оружия. В политической и дипломатической плоскостях, отношения России с Ираном, Турцией, Израилем и странами Персидского залива укрепились, и ее престиж в регионе сильно вырос. Военные базы в Сирии обеспечивают для России постоянное присутствие России на Ближнем Востоке на многие десятилетия.
Без сомнения, Россия и Асад пока являются незаменимыми партнерами. Путин должен отложить свои амбиции миротворца в Сирии. Сирийский народ должен определиться со своим будущим правительством.
По сути, Россия продолжает желать конструктивного участия США, но Вашингтон не заинтересован в сотрудничестве с Москвой. США хотят, чтобы Россия освободила свои военные базы в Сирии, они воспринимают российское присутствие в Средиземноморье как вызов НАТО и отказываются с этим мириться. Чем раньше Москва признает эту геополитическую реальность, тем легче «западникам» из российской внешнеполитической элиты будет избавиться от иллюзией.
Тем не менее, печально то, что доверие Асада к Путину должно быть, сильно поколебалось. Москва была несправедлива по отношению к Асаду, говоря за его спиной плохо.
Попытки ублажить обе стороны со стороны наблюдающего никогда не вызывают одобрения, тем более, когда к таким методам прибегает великая держава.
М К Бадракумар — бывший индийский дипломат.
