В начале марта в рамках своего турне по странам Персидского залива российский министр иностранных дел Сергей Лавров нанес визит в Саудовскую Аравию. Лавров был принят наследным принцем Мохаммедом бин-Салманом 10 марта, а также встретился со своим саудовским коллегой Фейсалом бин Фарханом аль-Саудом. В отличие от встреч главы российского дипломатического ведомства в Абу-Даби и Дохе, во время его пребывания в Эр-Рияде не прозвучало ни одного значимого заявления и не было принято ни одной важной инициативы. Тем не менее, ни в коем случае не следует недооценивать важность этого визита.
Россия прощупывает настроения в Саудовской Аравии, потому что Кремлю необходимо принять решение о целесообразности шагов по сближению с королевством на фоне возможного охлаждения американо-саудовских отношений. Спекуляции в СМИ о потенциальном ослаблении связей между Эр-Риядом и Вашингтоном заметно усилились после того, как в конце февраля американская Национальная разведка рассекретила доклад, в котором утверждалось, что саудовский наследный принц Мохаммед бин-Салман причастен к убийству саудовского журналиста Джамаля Хашогги.
В начале февраля Белый дом заявил, что президент Джо Байден в своей дипломатической деятельности будет контактировать с саудовским королем Салманом ибн Абдул-Азизом Аль-Саудом, а не с наследным принцем, в отличие от бывшего президента Дональда Трампа. «Мы ясно дали понять с самого начала, что намерены пересмотреть свои отношения с Саудовской Аравией», – сообщила репортерам пресс-секретарь Белого дома Джен Псаки.
Этот шаг наряду с решением Вашингтона отменить санкции, наложенные администрацией Трампа на движение хуситов в Йемене, наводит на мысль о том, что приход к власти администрации Байдена, возможно, не сулит ничего хорошего Саудовской Аравии и ее правящей династии.
Государственный департамент издал ряд заявлений по поводу того, как будут развиваться отношения с Эр-Риядом после публикации упомянутого доклада. Так, в ходе брифинга 1 марта представитель Госдепартамента Нед Прайс сообщил о введении визовых ограничений в отношении 76 саудовских граждан в рамках так называемого «запрета имени Хашогги». Он также заявил, что нарушения прав человека, такие как лишение свободы активисток движения за права женщин, «подрывают наши связи». Хотя Прайс подчеркнул, что американо-саудовские отношения являются важными для Вашингтона, он также сказал, что от действий Саудовской Аравии в ближайшее время будет зависеть, чего две страны смогут достичь вместе в будущем.
Похоже, наследному принцу бин-Салману придется расстаться с Силами быстрого реагирования в том виде, в каком они существуют сегодня, из-за их непосредственной причастности к убийству Хашогги. Кроме того, вполне вероятно, что саудовское руководство будет вынуждено наказать некоторых высокопоставленных чиновников за их роль в громком убийстве. Однако даже если Эр-Рияд сделает все это, нет никаких гарантий, что он не столкнется с призывами к либерализации политической системы со стороны Вашингтона. Нельзя исключить и введения некоторых ограничений на поставки американского оружия саудовским вооруженным силам.
Таким образом, Москва исходит из предположения, что Саудовская Аравия предпримет шаги в направлении диверсификации своих внешних связей. Возможно также, что Эр-Рияд предпримет попытку активизировать контакты с Россией, чтобы компенсировать издержки, связанные со стагнацией его отношений с Вашингтоном. По мнению некоторых экспертов, Россия уже демонстрирует свою готовность пойти навстречу Саудовской Аравии.
Дипломатические контакты между Москвой и Эр-Риядом уже активизировались. За день до начала визита министра иностранных дел Лаврова в королевство прибыл спецпредставитель президента России по сирийскому урегулированию Александр Лаврентьев. В ходе переговоров российская сторона высказалась за повышение роли Саудовской Аравии в урегулировании сирийского кризиса. Тем самым Москва способствует усилению регионального веса Эр-Рияда, который конкурирует с Анкарой за влияние на Ближнем Востоке, однако уступил ей влияние в Сирии.
Россия может быть полезной для Саудовской Аравии в качестве посредника в йеменском конфликте. Москва сумела наладить контакты со всеми сторонами конфликта — с хуситами, со сторонниками президента Абд-Раббу Мансура Хади и сепаратистским Южным переходным советом, и она будет востребована в случае, если удастся восстановить мирный диалог. Участие Москвы в йеменском урегулировании могло бы в некотором смысле уравновесить курс Вашингтона, который также, вероятно, активизирует усилия по разрешению кризиса в этой стране. Вовлечение России в этот процесс обеспечило бы Саудовской Аравии дополнительное пространство для маневра, поскольку она опасается, что Соединенные Штаты не признают тех факторов обеспокоенности в сфере безопасности, которыми Эр-Рияд оправдывает войну в Йемене.
Москва будет пытаться реанимировать свою инициативу двухлетней давности, включающую формирование новой архитектуры безопасности в регионе Персидского залива и, возможно, на Ближнем Востоке в целом. Суть инициативы состояла в выработке определенной схемы взаимодействия региональных игроков, которая позиционировалась как ближневосточная версия Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе. Она могла бы помочь урегулировать отношения между королевствами Персидского залива и Ираном. Хотя этот план почти не имеет шансов когда-нибудь быть реализованным, консультации Москвы как с Саудовской Аравией, так и с Ираном могли бы сыграть важную роль в нормализации отношений между Эр-Риядом и Тегераном, а также утвердить статус Москвы как важного арбитра для государств Ближнего Востока.
Россия также ожидает, что ослабление военных связей между США и Саудовской Аравией будет означать для нее новые контракты на поставки оружия Эр-Рияду.
Осенью 2017 года, по итогам визита короля Салмана в Москву было подписано несколько документов, касающихся военно-технического сотрудничества. В их числе был меморандум о покупке и локализации производства огнеметных комплексов ТОС-1А «Солнцепек», противотанковых ракетных систем «Корнет-ЭМ» и гранатометов АГС-30. Большая часть этих соглашений уже реализована. Тем не менее, Москве не удалось продвинуть на саудовском рынке высокотехнологичные и дорогие вооружения, такие как зенитно-ракетный комплекс С-400, боевые самолеты и бронетехнику.
Типы вооружений, которые Эр-Рияд хотел бы приобрести, например, оперативно-тактические ракетные комплексы «Искандер», Москва не может поставлять в страны Персидского залива в силу договоренностей с Израилем. Однако в будущем эти ограничения могут быть пересмотрены. Проблемы Саудовской Аравии в получении доступа к американской военной технике могут открыть новые возможности для российских поставок вооружений, таких как танки Т-90МСК, вертолеты Ми-17/171Ш, а также зенитные ракетные комплексы малой и средней дальности «Тор-М2» и «Бук-М3».
Разумеется, Москва хотела бы также увеличить общий объем двусторонней торговли, доведя этот показатель к 2024 году до 5 миллиардов долларов. На сегодняшний день он едва достигает 1,5 миллиарда, хотя в этом направлении наблюдается некоторый прогресс. В 2020 году Россия начала экспортировать пшеницу в Саудовскую Аравию, в то время как королевство уже давно является одним из крупнейших импортеров российского ячменя.
Следует также упомянуть, что Россия и Саудовская Аравия стремятся укрепить свое сотрудничество на мировом рынке нефти и, по словам Сергея Лаврова на совместной пресс-конференции в Эр-Рияде по итогам переговоров с саудовским коллегой, «не видят никаких причин, которые могли бы подорвать взаимную заинтересованность в сотрудничестве в рамках альянса ОПЕК+».
Несмотря на попытки найти сферы, где она могла бы играть более значительную роль в случае дальнейшего охлаждения американо-саудовских отношений, Москва отдает себе отчет в том, что она не сможет заменить Вашингтон в качестве основного стратегического партнера Эр-Рияда. Тем не менее, Россия готова извлечь преимущества из сложившейся ситуации, чтобы постепенно расширить связи с Саудовской Аравией и укрепить свои тактические позиции с прицелом на постепенное превращение в стратегические.
