Арктический регион представляет собой место пересечения жизненно важных интересов России и других арктических государств. В то же время Арктика привлекает внимание и некоторых неакртических стран, заинтересованных в её ресурсах, главным образом углеводородных. Соответственно, продолжающаяся депровинциализация Арктики требует создания новой платформы для международного сотрудничества. Так называемый «арктический вопрос» постоянно обсуждается в России.
Россия в наши дни стоит перед необходимостью определения своей стратегии по отношению к Арктике, отыскания рабочих инструментов по её претворению в жизнь и принятия на себя возможных последствий в её отношениях с другими партнёрами, которые тоже представлены в регионе.
С точки зрения России
С точки зрения России, арктический регион имеет одну исключительную особенность. Для России Арктика относится как к внутреннему, так и внешнему аспекту её политики.
Любая внешнеполитическая деятельность в этой сфере автоматически становится вопросом внутриполитической жизни России. Учитывая эту хрупкость, следует отметить, что основной причиной длительной маргинализации Арктики в российской политической жизни, а также недостатка эффективности её стратегии по отношению к региону, было отсутствие движущей силы политики, которой могло бы быть государство.
Политику России к Арктике нужно рассматривать как полнокровие функций центрального правительства, специализированных федеральных служб, региональных властей и бизнеса. Эта активность никак не координируется, хаотична и зачастую противоречива. Ввиду широкого диапазона действующих лиц вряд ли можно выявить одну законченную и согласованную стратегию. Поэтому более уместным будет охарактеризовать активность России в арктическом регионе как протостратегию или метастратегию.
Факторы, подстёгивающие активность России по отношению к Арктике, можно разделить на две группы: объективные и субъективные. Первая – результат географического положения и не может быть изменена или вызвана самим государством. Вторая группа – результат осознанно избранной политики и в таком качестве является следствием стратегического выбора, сделанного российским правительством и другими действующими лицами, способными на него влиять.
Рост международного интереса
Рост международного интереса к Арктике был в значительной мере подогрет обнародованием результатов исследований климата в полярных районах, которые отчётливо свидетельствуют об усилении процесса таяния льдов. Как следствие, зона обледенения Северного Ледовитого океана постоянно сокращается, а экономическая активность в этом регионе становится всё более привлекательной и потенциально выгодной.
Взаимодействие с другими государствами и негосударственными субъектами показало, что существует вероятность реализации одного из двух возможных сценариев: кооперативного или конфронтационного.
В случае реализации кооперативного сценария он может основываться на таком формате как «Северное сотрудничество» или «Северное измерение», сотрудничестве в рамках Арктического Совета, или «Арктической пятёрки», субрегиональных форумов или двусторонних консультаций. Россия рассматривает итоги сотрудничества с партнёрами по «Северному измерению» как весьма позитивные, особенно реализацию проектов, касающихся охраны природы, утилизации ядерных отходов, восстановления бывших военных баз и их использования для коммерческих и научных целей.
Россия рассчитывает на сближение с североевропейскими государствами, в первую очередь, реализацию общих проектов в рамках Совета Баренцева моря, в том числе совместного управления Северным морским путём, а также на повышение уровня технического сотрудничества с возможностью его распространения на другие области (экономические, стратегические) и другие регионы.
Важно видеть положительные побочные эффекты международного сотрудничества для всего российского Севера, развитие транспорта, возрождение городов и деревень. Это даёт шанс привлечь сюда переселенцев в целях недопущения оставления этих регионов населением. Но чтобы сделать его реальным, нужно выработать новое качество партнёрства и передовых форматов двустороннего и многостороннего сотрудничества.
Хотя конфронтационный сценарий международного взаимодействия для России нежелателен, его реализацию тоже нельзя исключать. Россия очень обеспокоена усиливающимся воздействием со стороны неарктических стран, особенно британской позицией в пользу Канады, а также растущей активностью Китая, строящего свой собственный ледокольный флот. Опасения России также имеют отношение к возможной политике Исландии, Швеции и Финляндии – членов Арктического Совета – а также предоставлением Данией самоуправления Гренландии, и её потенциально более напористому участию в делах региона.
Россия встревожена декларациям ЕС и НАТО об активизации в арктическом регионе соответствующей их политики. Россия выражает серьёзную озабоченность декларациями представителей НАТО о том, что организация намерена стать переговорной площадкой для всех арктических стран, безопасности перевозок, а также организации оказания экстренной помощи и спасения. В НАТО готовы обеспечивать безопасность морского судоходства на арктических путях. Наиболее глубокое беспокойство связано с тем, что альянс готов гарантировать энергетическую безопасность арктического региона, что широко обсуждается, начиная с бухарестского саммита 2009 года.
Кроме того, Россия опасается интенсификации активности НАТО в регионе и склонна рассматривать блок в качестве элемента ведущейся Соединёнными Штатами деятельности, игнорирующей российские интересы.
Конкуренция за ресурсы
Сильное беспокойство России вызывает перспектива гонки за ресурсы с Евросоюзом, который преобразует свою внешнюю активность в сторону более последовательных действий. С точки зрения России, более активная политика ЕС в Арктике производит впечатление слома логики её прежнего курса в регионе, и она расценивает это как нарушение партнёрских обязательств между ЕС и Россией в рамках «Северного измерения».
ЕС может выражать интересы своих неарктических но по-другому влиятельных членов и тем самым ослаблять позицию России. Россию смутили как растущие амбиции, уже озвученные Европейской комиссией в 2008 году, так и их практические инструменты, например строительство научно-исследовательского ледокола «Аврора Бореалис» или использование космической навигационной систем «Галилео» для наблюдения за поверхностью Арктики, а также финансовая поддержка Гренландии.
Другие опасения вызваны попыткой [Евросоюза] играть роль арбитра по вопросу эксплуатации природных ресурсов, особенно в соответствии с получившими широкое распространение в документах ЕС понятиями «устойчивой эксплуатации энергетических ресурсов» и «экологически безопасных стандартов», которые могут создать почву для обвинений России в их несоблюдении. Помимо этого, Россия обеспокоена требованием Евросоюза о «свободном и равном доступе» к ресурсам, в чём она видит попытку заявить права на ресурсы, расположенные за пределами исключительных экономических зон стран-членов ЕС.
Наиболее противоречивый и вероятный предмет разногласий обусловлен позицией ЕС по благоприятствованию интернационализации Арктики, что прямо отрицает точку зрения России и подрывает её национальные интересы. Россия склонна влиять на ЕС, поощряя позицию его арктических членов, и хочет, чтобы в Арктической стратегии Евросоюза больше внимания уделялось сотрудничеству с Россией, а при выработке общей внешней политики больше прав голоса предоставлялось арктическим странам ЕС.
Плодотворное сотрудничество
Таким образом, продуктивное сотрудничество с партнёрами требует преодоления Россией «комплекса континентальной державы» и поворота к морям, окружающим российские массивы суши. В условиях недостаточности эффективного морского присутствия и недоразвитости береговой инфраструктуры, Россия не сможет выдержать конкуренцию и осуществлять контроль над сектором, на который она заявила свои претензии, как и над использованием его ресурсов. Растущий вес ЕС и НАТО в принятии решений и более эффективные инструменты проекции их силы в Арктике ставят Россию перед реальной угрозой изоляции.
Недостаток консенсуса со своими партнёрами в политической и военной сфере угрожает экономическому сотрудничеству и причиняет имиджевые потери, навешивая ярлык обструкциониста. Это свидетельствует о том, что российская арктическая стратегия проходит через этап трансформации и приспособления к новым геополитическим условиям. В целом же, это означает, что до выработки универсально применимого modus vivendi, её политика при решении самых острых проблем продолжит основываться на прагматическом принципе избирательного сотрудничества на двусторонней основе.
