Беспрецедентно амбициозный китайский проект Нового Шелкового Пути будет взаимодействовать с возглавляемым Россией Евразийским Экономическим Союзом (ЕАЭС). Настанет день, когда Европейский Союз проснется и обнаружит новую реальность: бурно развивающиеся торговые и деловые связи на гигантской территории от Санкт-Петербурга до Шанхая. Здесь вполне уместно будет напомнить, что несколько лет назад в Германии Владимир Путин излагал подобную, и даже более масштабную идею, говоря о зоне свободной торговли от Лиссабона до Владивостока.
Разумеется, на это потребуется время, и время будет весьма непростым. Однако радикальные перемены в Евразии неизбежны. И это означает, что мечта США о гегемонии в Евразии, которая казалась осуществимой еще совсем недавно, на пороге тысячелетия, быстро тает прямо на глазах.
[blockquote_fact]Немногие здравомыслящие люди в США прекрасно осознают все негативные признаки, указывающие на опасность «второй холодной войны». [/blockquote_fact]А вот эксперт московского Центра Карнеги Дмитрий Тренин больше сосредоточен на позитивных сторонах. Он предлагает свою «дорожную карту» евразийской конвергенции. Российско-китайское стратегическое партнерство – от энергетики до обороны и инфраструктурного развития – только укрепится от разворота России на Восток, а Китая – на Запад. С точки зрения геополитики это вовсе не означает, что Москва будет подчиняться Пекину. Речь идет о многоэтапном формировании нового симбиотического альянса.
Группа БРИКС (бранное слово в Вашингтоне!) уже приобрела значительный вес в мире и стала не менее влиятельной, чем устаревшая «большая семерка». Учрежденный БРИКС «Новый Банк Развития», готовый начать свою работу к концу 2015 года – главная альтернатива механизмам, контролируемым странами «большой семерки», а также Международному Валютному Фонду.
[blockquote_note]Шанхайская организация сотрудничества (ШОС), по всей вероятности, «примет в свои ряды» Индию и Пакистан во время летнего саммита в России. [/blockquote_note]К 2016 году практически решенным будет вопрос о вступлении в организацию Ирана, после его освобождения от санкций. ШОС таким образом превращается в важнейший форум политического и экономического сотрудничества на территории Азии.
Путинская идея «Великой Европы» от Лиссабона до Владивостока, которая предполагала стратегический альянс между Евросоюзом и Евразийским экономическим Союзом, может на время быть забыта, в то время как Китай динамично продвигает свой «Новый Шелковый Путь», как в сухопутном, так и в морском направлении. Тем временем Кремль сконцентрируется на параллельной стратегии – использовании восточно-азиатских капиталов и технологий для развития Сибири и российского Дальнего Востока. Юань неизбежно превратится основную резервную валюту Евразии в самом ближайшем будущем, а для двусторонней торговли будут использоваться национальные валюты обеих стран.
[blockquote_fact]«Большая Европа» от Лиссабона до Владивостока безусловно зависит от решения германской головоломки. [/blockquote_fact]Немецкие промышленники отлично осознают все гигантские преимущества, которые может обеспечить упрочение экономических связей с Россией. Они дали бы Германии гораздо больше, чем весь Евросоюз, предоставив ей привилегированный геополитический и стратегический канал сотрудничества с азиатско-тихоокеанским регионом. Впрочем, о германской политической верхушке пока нельзя сказать то же самое. Канцлер Ангела Меркель, несмотря на свою противоречивую риторику, продолжает в целом держаться линии Вашингтона.
Российская стратегия трубопроводной сети была уже практически реализована с помощью «Северного Потока» и «Южного Потока», когда бесконечные развороты Евросоюза на 180 градусов вынудили Москву отказаться от проекта «Южный Поток» и запустить Турецкий Поток (который, в конечном итоге, повысит цену на энергоносители для Евросоюза) ЕС мог бы получить практически свободный доступ к российским природным богатствам и ее внутреннему рынку. Увы, украинский кризис означает конец всем этим планам.
[blockquote_note]Германия уже превратилась де-факто в кондуктора в экономическом экспрессе Европейского союза. [/blockquote_note]У этой крупнейшей экспортной державы есть только одно направление развития в будущем – не за запад или юг, а именно на восток. Этим объясняется бурный и восторженный прием, оказанный немецкими производителями китайскому президенту Си Цзиньпину весной 2014 года. Он предложил не больше и не меньше, как построить в рамках проекта «Новый Шелковый Путь» высокоскоростную железную дорогу, которая связала бы Шанхай с Дуйсбургом и Берлином.
Здесь есть один ключевой момент, который не должен ускользать от внимания Германии: важнейший участок Нового Шелкового Пути – Транссибирская высокоскоростная магистраль. Таким образом, один из путей в Пекин и Шанхай лежит через Москву, которая является стратегически важной узловой станцией.
Пекинская стратегия продвижения на Запад, по счастью, абсолютно свободна от амбиций сверхдержавы, на всем своем протяжении от Транссибирской магистрали до железных дорог в странах Центральной Азии на всем пути до Ирана и Турции. Боле того Россия воспринимает эту стратегию как симбиоз, приносящий обоюдную пользу, поскольку центрально-азиатские страны расположены одновременно и на периферии ЕАЭС и на территории, которую Пекин относит к Экономическому поясу Шелкового Пути.
С другой стороны, Китай крайне заинтересован в том, чтобы избежать напряженности в отношениях с США, «ныне царствующей» сверхдержавой. Одним из ключевых аспектов российско-китайского стратегического партнерства является то, что обе страны считают непоследовательную и агрессивную внешнюю политику Вашингтона главной причиной и источником хаоса в глобальном масштабе.
В отношении Китая и России эта политика проявляется в форме тактики «разделяй и властвуй». Пекин видит, как Вашингтон стремится дестабилизировать периферию Китая (Гонконг, Тибет, Синьцзян), а также активно вмешивается в споры по Южно-китайскому морю. Москва сталкивается с одержимостью Вашингтона п вопросе расширения НАТО и готовностью к самым жестким мерам для сдерживания усилий России по евразийской интеграции.
Все это стало смертным приговором прежней геополитической стратегии Москвы. Больше не будет никаких попыток завоевать достойное место среди элитного клуба западного мира, который называют Большой восьмеркой. Похоронена и идея стратегического партнерства с НАТО.
Славящийся своей способностью к предвидению и планированию на отдаленную перспективу, Пекин также хорошо понимает, что Вашингтонская стратегия демонизации Путина и России в целом представляет собой пробную модель, которая в скором будущем может быть применена и к Китаю.
[blockquote_note]Все попытки предугадать, как будет развиваться ситуация в этом судьбоносном треугольнике США-Китай-Россия, бессмысленны и тщетны. [/blockquote_note]Однако, в качестве версии Эскобар предлагает следующий вариант: американцы будут громко кричать и потрясать оружием, русские – огрызаться и потихоньку готовиться к длительному и тяжелому восхождению, а китайцы применят слегка модифицированную доктрину «маленького кормчего» Дэн Сяопина: станут выражаться исключительно корректно и дипломатически, в то же время ни на минуту не останавливаясь в достижении намеченных планов.
Пекин уже понял намек Москвы и усвоил ее урок: Вашингтон ни при каких условиях не будет воспринимать Пекин как равного партнера и уважать китайские национальные интересы.
В этой загадке есть еще один аспект: воспользуется ли Москва нынешним серьезным, фактически тройным кризисом (санкции, цены на нефть и девальвация рубля) для того, чтобы радикально изменить свою экономику и приступить к осуществлению принципиально новой стратегии развития. Путин недавно выступал с некоторыми интригующими намеками, однако разъяснений пока не было.
Еще одно неизвестное в этом уравнении: удастся ли Си Цзиньпину, с помощью мягкой силы, харизмы и огромных денег, справиться с управлением и одновременной доработкой своей экономической модели, а также с лавиной «продвижения на Запад», так чтобы не оттолкнуть многочисленных потенциальных партнеров Китая по Новому Шелковому Пути.
И наконец, наиболее трудно предугадать, решится ли Брюссель (и если решится, то когда) пойти на взаимно добровольный альянс с Россией. Это противоречит его нынешней позиции тотального отрицания, которое выходит за рамки геополитических проблем. Германия под руководством Меркель, по всей вероятности, приняла решение остаться верной НАТО. Этим, пишет Эскобар, она определила для себя роль стратегического карлика.
[blockquote_note]Итак, на сегодняшний день мы видим движение к Великой Азии от Шанхая до Санкт-Петербурга, вместо Великой Евразии, простирающейся от Лиссабона до Владивостока. Эта Великая Евразия может быть забыта, по крайней мере на ближайшее время. [/blockquote_note]Однако Великая Азия – действующая стратегия. Наблюдать за всем этим будет невероятно интересно. Как Москва и Пекин заставят Запад отступить – политическими, коммерческими и идеологическими мерами, без риска новой войны? Как они справятся с таким мощным давлением? Как сумеют убедить присоединиться к своей стратегии множество стран, расположенных на просторах Азии?
«Впрочем, одна битва уже выиграна. Прощай, Збигнев Бжезински! Твоя мечта о гегемонии на «великой шахматной доске» рухнула», завершает свои размышления Пепе Эскобар.
