Новая «холодная война» Запада ведётся против России Достоевского, а не России Сталина

«Все великие нации», – писал Фёдор Достоевский в 1873 году будущему императору Александру III, – «проявили свои великие силы … и принесли миру что-то, хоть один луч света, именно потому, что оставались сами собой, гордо и неуклонно, всегда и высокомерно самостоятельными».

Что сказать, Запад с этим твёрдо не согласен. Несмотря на провозглашаемое признание культурного многообразия, в действительности большинство западных государств полагают, что весь мир должен походить на них – то есть быть светским, демократическим и капиталистическим. Следовательно, они склонны воспринимать любую попытку России стать «высокомерно самостоятельной» как акт агрессии. В последнее десятилетие внешняя политика Москвы стала гораздо более уверенной, в результате чего на Россию посыпались громкие обвинения в развязывании новой «холодной войны».

Бывший сотрудник АНБ США Джон Шиндлер утверждает, что Россия активно продвигает свои интересы посредством «православного джихада», который «весьма смахивает на священную войну в российском православном исполнении». По мнению Шиндлера, Владимир Путин «взрастил опасную идеологию, представляющую собой гремучую смесь ксенофобии, чекизма и воинствующего православия, призванную оправдать действия Кремля и объяснить, почему Западу нужно противостоять любой ценой».

Один из обозревателей New York Times Дэвид Брукс придерживается аналогичного мнения. Отметив, что в январе 2014 года Кремль раздал губернаторам книги, написанные тремя русскими философами конца XIX — начала XX века (Владимиром Соловьёвым, Николаем Бердяевым и Иваном Ильиным), Брукс утверждает, что внешняя политика России опирается на «весьма настойчивую мессианскую идеологию».

Это было справедливо для советских времён, но не для нынешних. Надо помнить, что марксистский универсализм – это идеология с западными корнями, чуждая российской истории. При Путине Россия вернулась к своим истокам. За истекшее десятилетие Путин действительно стал более консервативным, и его религиозные убеждения представляются искренними. Однако неверно изображать его идеологию агрессивной и мессианской.

Призыв Достоевского к самостоятельности исходит не из стремления к власти, а из уверенности, что только так страна может принести миру что-нибудь ценное, «хоть один луч света». Великий писатель перенял многие идеи славянофильства XIX века, произошедшего, в свою очередь, от немецкого романтизма. Из последнего Достоевский почерпнул мысль о пользе национального разнообразия. Народы вносят свою лепту во всеобщее благо не путём слепого копирования остальных (Запада в случае России), но за счёт развития уникальных и наиболее достойных черт собственной культуры. Следовательно, международное сообщество выигрывает от самостоятельности государств.

Современный русский национализм разделяет эту точку зрения. Учитывая многонациональный состав России, она «поликультурна», говоря словами Николая Петро из Род-Айлендского университета. Как отмечал в 2013 году Путин, многонациональность и культурное многообразие России вошли в «сознание, дух, историческую ДНК» страны. Что касается Запада, то его монолитное мировоззрение привело к «отказу … от природного разнообразия мира, дарованного Богом», заявил тогда же российский лидер.

Даже наиболее крайние современные российские националисты, например, Александр Дугин, также признают ценность разнообразия. Так, Дугин утверждает, что Россия должна изолировать себя от упадка Запада, но при этом не призывает диктовать другим странам как жить. Напротив, его позиция заключается в том, что различным культурам не следует навязывать себя друг другу. Согласно теории Дугина, между атлантистами и евразийцами вспыхнет конфликт, в ходе которого первые будут стремиться распространить западный образ жизни, вторые – защитить право наций жить по-своему.

Что касается упомянутых Бруксом философов, то ни Соловьёв, ни Бердяев не были воинствующими националистами. Так, Соловьёв отмечал в своей книге «Оправдание добра»: «Мы должны любить все народы так же, как любим собственный. … Народы живут и действуют не ради своей выгоды … но ради того, чем они могут послужить миру».

Ильин (который, по общему мнению, является любимым философом Путина), напротив, может быть справедливо назван националистом, но он также придерживался позиций славянофилов о том, что каждая страна должна идти своим путём. По мнению Ильина, западные модели не подходят России, так же как и российские – Западу. Следовательно, факт того, что Кремль рекомендует книги этих авторов вряд ли доказывает, что он руководствуется «весьма настойчивой мессианской идеологией».

Западное мировоззрение склонялось к универсализму уже начиная с эпохи средневековых крестовых походов. Подобные тенденции схожи скорее с исламом, чем с православием, которое редко проявляло миссионерское рвение или благословляло войны, за исключением оборонительных. Правда, некоторые византийские правители предпринимали попытки использовать религию в целях поддержки своих войн, но это были единичные случаи, которые, как правило, натыкались на сопротивление церковных властей.

Шиндлер приводит восхищение Путина Ильиным в качестве доказательства своего тезиса о «православном джихаде» России. Однако взгляды Ильина вовсе не отличались поддержкой священной войны. Так, он писал: « Всё моё исследование доказывает, что меч не “свят” и не “праведен”». Эта позиция соответствует православному богословию, которое утверждает, что хотя война иногда необходима, она никогда может считаться благом, но только меньшим из двух зол. Как отметил отец Стэнли Харакас, один из ведущих специалистов по этому вопросу, «православная святоотеческая традиция редко восхваляет войну и никогда не называет её «праведной» или моральным благом». Фраза Шиндлера о «православном джихаде» противоречит сама себе.

Некоторые американские консерваторы благожелательно оценивают идеологическую позицию Путина. В частности, Патрик Бьюкенен выразил восхищение тем, что Путин «твёрдо поднял российский флаг в защиту традиционного христианства». Но те, кто надеется, что Россия возглавит международное консервативно-христианское возрождение, ошибаются, как и те, кто опасается этого. Посткоммунистическая Россия не стремится насаждать альтернативу идеологии универсализма и тем самым бросать вызов Западу; она только отстаивает своё право быть «высокомерно самостоятельной».

Достоевский писал, что русские обладают возможностью принести новый свет миру при условии соблюдения своеобразия своего развития. Большая часть конфликтов между Россией и Западом исходит из несовместимости универсалистских претензий либерализма и отстаивания права на собственный путь русским национализмом.

Об авторе. Пол Робинсон – профессор Высшей школы общественных и международных отношений в Университете Оттавы. Автор многочисленных книг и статей по российской истории, военной истории, военной этике и международной безопасности.