Ближневосточный парадокс России

Согласно сообщению газеты «Al-Sharq Al-Awsat», высокопоставленные западные дипломаты в ходе тайной встречи, посвященной обсуждению угроз безопасности в регионе Ближнего Востока и Северной Африки, заявили, что когда представителя России спросили о точке зрения Москвы на будущее Сирии после Ассада, он ответил: «Россию беспокоит защита ее национальных интересов и соблюдение прав национальных меньшинств».

Он ни словом не упомянул о безопасности самого Ассада, не говоря уж о том, чтобы придавать этой проблеме приоритетное значение. От также заявил, что Россия отозвала из Дамаска 100 своих дипломатических и военных экспертов и направила их обратно в Москву без объявления о каких-либо планах, касающихся их замены. Кроме того, по всей вероятности, Москва в последнее время пытается упрочить экономические связи со странами Персидского залива.

Это сообщение породило многочисленные споры, а поскольку оно идет вразрез с обычной риторикой России и ее про-ассадовской позицией, многие наблюдатели отнеслись к нему с большим скептицизмом. Ситуация усугубляется тем, что сама газета известна своими про-саудитскими взглядами, а достоверность «дипломатических источников» вызывает сомнения из-за их анонимности. В ответ на просьбу прокомментировать сообщение, посол России ответил общими словами о том, что политика России в отношении Ассада не изменилась, и посоветовал обратиться к другим источникам информации, отражающим, естественно, позицию государственной пропаганды. «Тот факт, что российские официальные лица скрывают свои мотивы от общественности, а также лгут в ответ на безобидные вопросы, указывает на необходимость более тщательного исследования достоверности вышеупомянутой статьи и истинной позиции России», пишет автор статьи Диана Альгул (Diana Alghoul) на страницах интернет-ресурса некоммерческой организации Middle East Monitor.

Сирийская армия в последнее время несет тяжелые потери. В то время как «Исламское Государство» контролирует 50 процентов территории Сирии, и, согласно заявлениям оппозиции, 80 процентов сирийских запасов нефти и газа, положение режима Ассада является слабым как никогда прежде. В своей речи в прошлом месяце Башар Аль-Ассад впервые за четыре года с момента начала восстания изменил свой тон и признал, что военная обстановка крайне неблагоприятна. «Если раньше мы участвовали в конфликте, то сейчас ведем войну», мрачно сказал он своим оставшимся сторонникам. Его режим практически лишен легитимности в глазах международного сообщества и ему приходится полагаться на своих союзников, главным образом Россию и Иран, в надежде на военную поддержку, жизненно необходимую для сохранения его власти. Для России подобная тактика становится все более рискованной из-за жестоких потерь, которые несет режим Ассада.

Вовлеченность России в украинский конфликт также сокращает ее возможности по поддержке сирийского режима. Экономика страны ослаблена санкциями, введенными США и Европейским Союзом. Это значит, что ни один российский банк не может получить в ЕС долгосрочных кредитов, а кроме того, установлен полный запрет на экспорт военной техники и оборудования двойного назначения. Санкции, наложенные на нефтяной экспорт, а также падение цен на нефть, сыграли свою негативную роль. Высокопоставленным российским чиновникам был запрещен въезд на территорию США и ЕС. Российское правительство отреагировало введением аналогичных мер в отношении 89 европейских политиков и военных. Вряд ли подобное могло бы случиться, если бы Москва не почувствовала удара, полагает автор. В такой ситуации вполне логичным для России представляется резкая смена политики и обращение к иным средствам, с целью помочь собственной экономике справиться с нанесенным ущербом. Согласно сообщению в газете «Al-Sharq Al-Awsat», одной из подобных мер является попытка России установить более прочные экономические связи со странами Персидского залива.

Тем, кто знает историю напряженных отношений между странами Залива и Россией, это утверждение может показаться абсолютно неправдоподобным. Был короткий период, когда страны связывали дипломатические отношения. Советский союз стал первой страной, установившей в 1926 году связи с Королевством Хиджаз, ставшим впоследствии (в 1932 году) Саудовской Аравией. Шесть лет спустя, в 1938 году, саудиты закрыли свое представительство в Москве и отказались поддерживать дипломатические контакты. Саудовская Аравия заняла радикальную антикоммунистическую позицию (из-за атеистической сущности советского коммунизма), которая еще более ужесточилась в ходе холодной войны, поскольку СССР представлял явную стратегическую и идеологическую угрозу королевству. Таким образом, правительство в Эр-Рияде давно связало себя с Соединенными Штатами и остается их союзником до сих пор.

Одной из самых значительных военных кампаний, в которой саудиты и Америка были на одной стороне, и от последствий которой обе страны до сих пор страдают, было обучение и финансирование движения моджахедов в Афганистане, сражавшихся против советской интервенции в 1980-х. Обе страны разделяли интерес в сокрушении коммунистической угрозы в этом стратегически важном регионе.

Даже после окончания эпохи холодной войны роль президента России Владимира Путина в финансировании стран и группировок, которые Саудовская Аравия воспринимает как прямую угрозу своей безопасности, усилили антироссийские настроения. «Путин, возможно, и не изменил свою политику в отношении связей с Ираном и Ассадом, однако он попытался, что называется, «заглянуть через забор на другую сторону», предполагает Диана Альгул.

В 2007 году он полетел в Эр-Рияд. Это был первый в истории визит президента России, да и вообще высокопоставленного российского чиновника, в Саудовскую Аравию. В том же году саудиты подписали со второй по величине российской нефтяной компанией «Лукойл» контракт на строительство газового промысла в пустыне Руб-эль-Хали. Впрочем, поскольку Москва оставалась лояльной в отношении своего давнего союзника — Ирана, улучшение отношений долго не продлилось. Было очевидно, что естественное соперничество между двумя нефтяными экономиками возобладало над соображениями сотрудничества, когда в середине 2008 года упали цены на нефть.

В апреле нынешнего года король Саудовской Аравии Салман выразил свою благодарность Путину за то, что Россия воздержалась при голосовании в ООН по вопросу военного эмбарго в отношении группировки хуситов в Йемене, а не наложила вето на эту резолюцию. Путин пригласил Салмана в Москву, однако это приглашение, несмотря на высокую оценку, вряд ли будет принято.

Объединенные Арабские Эмираты также рассматривают, согласно некоторым источникам, возможности использования российских технологий в своей космической программе. Это является попыткой диверсифицировать экономику страны, снизив зависимость от экспорта нефти и газа, которые являются главным источником доходов ОАЭ.

Впрочем, отношения России с Ираном не пострадали, поскольку Путин отменил эмбарго на поставки оружия Тегерану и предложил ему зенитно-ракетные комплексы С-300 под тем предлогом, что йеменский конфликт представляет прямую угрозу для иранской территории.

Если взглянуть на сообщение газеты «Al-Sharq Al-Awsat» и содержащиеся в нем утверждения в историческом контексте, они уже не кажутся столь неправдоподобными, а упомянутые соображения высокопоставленных дипломатов – столь предвзятыми. Анализ политики Путина в ближневосточном регионе ясно свидетельствует о том, что он не испытывает слепой преданности к своим союзником, как это принято считать, а является гибким и прагматичным лидером. Он понимает, что интересам Москвы отвечает сохранение альянса с Тегераном, но в то же время стремится распространить влияние России на другие страны региона, которые с меньшей вероятностью готовы его принять. Подобные игры, разумеется, не новы для Путина, однако они показывают, что Россия осознает сложность того положения, в котором она оказалась и пытается адаптироваться, прибегая к самым различным мерам, как стратегического так и экономического характера.