Поле битвы Центральная Азия: кто побеждает?

Пекин и Москва конкурируют за влияние и возможность получения прибыли в Центральной Азии. Политологи до сих пор расходятся во мнении, кто из них одерживает верх в многовековой борьбе за богатый энергоресурсами регион.

Обладающая крупнейшими в мире запасами угля и природного газа Центральная Азия остаётся территорией политических раздоров ещё со времён «Большой игры» — геополитического соперничества между Британской и Российской империями в 19 веке.

Республики региона традиционно уступали российской власти ввиду их включения в состав Советского Союза, но в последние годы за счёт новых торговых отношений и инвестиций Китай стал их очередным покровителем. Такие страны, как Казахстан и Туркменистан играют стратегическую роль в Пекинском проекте «Новый шёлковый путь» — смелая попытка расширить китайскую инфраструктуру на трех континентах.

«Наиболее важно то, что Пекин является импортёром нефти и нуждается в сырье и природных ресурсах из Центральной Азии по доступным ценам», отметил глава азиатско-тихоокеанских исследований компании «Frontier Strategy Group» Бхавья Сехгал.

Москва отреагировала усилением мер, направленных на укрепление своей позиции в качестве ведущей в регионе сверхдержавы. В январе президент РФ Владимир Путин официально объявил о создании Евразийского экономического Союза, состоящего из таких стран, как Россия, Беларусь, Казахстан, Армения и Кыргызстан.

«Россия не желает дальнейшего расширения возможностей Китая, даже в многостороннем контексте, потому как он предпочитает продвигать свои собственные региональные экономические архитектуры», отметил профессор политических наук Колумбийского университета Александр Кули в своей научно-исследовательской работе, опубликованной в марте.

Кроме того, «Россия предпринимает согласованные шаги, чтобы увеличить своё военное присутствие», говорится в недавнем докладе американской частной разведывательно-аналитической компании «Stratfor». «Скорее всего, Путин использует угрозу распространения насилия исламистской воинственности  из Афганистана, чтобы оправдать принимаемые меры, когда в действительности Кремль по-прежнему опасается укрепления китайского и американского влияния», говорится в отчёте.

Экономика против политики

С точки зрения экономического влияния Пекин занимает ведущее место ввиду затяжной рецессии в России, которая по оценкам Всемирного банка продлится ещё два года. «Текущая экономическая суматоха из-за кризиса российского рубля ещё больше показывает, что Китай играет ключевую роль в качестве регионального экономического стабилизатора», сказал Кули.

«Потому как Китай предоставляет финансирование большому количеству российских проектов и компаний в свете ухудшения экономического положения Москвы, баланс двухсторонних отношений склоняется в сторону Пекина», согласился Бхавья Сехгал.

«Впрочем, Россия, скорее всего, останется доминирующей политической силой», считает младший научный сотрудник Наньянского технологического университета в Сингапуре Чжан Хунчжоу. «Вопреки росту экономического влияния Китая в Центральной Азии, Россия будет продолжать играть существенную роль в регионе за счёт сочетания энергетических, культурных и военных связей, которые не доступны для Китая в полной мере в краткосрочной и среднесрочной перспективе».

Чжан отмечает зависимость Центральной Азии от денежных переводов из России, которые совершают мигранты. К примеру, половина трудоспособного населения Кыргызстана и Таджикистана работают в России, а их  денежные переводы составляют 25 процентов  ВВП каждой из их родных стран.

«Самым большим преимуществом России в Центральной Азии является «мягкая сила», продолжил Чжан. «Русский язык считается доминирующим в Центральной Азии, и многие региональные элиты сохраняют тесные связи с российскими лидерами, несмотря на распад Советского Союза», сказал он.

Другие придерживаются нейтральной позиции.

«Я рассматриваю отношения между Китаем и Россией в Центральной Азии как более отзывчивые, нежели враждебные», сказал глава отдела по глобальной стратегии компании «West Shore Funds» Джим Рикардс ссылаясь на то, что оба государства участвуют в Шанхайской организации сотрудничества, основанной на партнёрстве стран Центральной Азии. «В некоторой степени, они оба сотрудничают, чтобы заполнить пустоту, образовавшуюся после вывода американских войск из Афганистана и Ближнего Востока».