Энергетическая безопасность всегда входила в число главных приоритетов политики любой страны. Европейский Союз не одинок в своем стремлении повысить уровень энергетической безопасности, особенно с тех пор, как Россия стала восстанавливаться после сложного и нестабильного периода 1990-х и начала 2000-х. Проблема зависимости от поставок энергоресурсов из страны, с которой стало сложно договариваться, превратилась в один из важнейших приоритетов ЕС. С целью диверсификации источников поставки энергоносителей и снижения зависимости от России Евросоюз разработал концепцию «Южного газового коридора» в качестве стратегии доставки каспийского и ближневосточного газа на европейские рынки.
В свете последних событий, таких как конфликт на Украине и ухудшение отношений между Россией и Западом, остановка проекта «Южный поток» и обнадеживающие результаты последнего раунда переговоров по иранской ядерной программе, возобновились дискуссии о перспективах поставки иранских энергоносителей в Европу. Впрочем, похоже, что многие на Западе уже начали «делить шкуру неубитого медведя». Итак, может ли Иран на самом деле выйти на европейский энергетический рынок и бросить вызов российскому превосходству?
Иранская нефть
Важно помнить, что иранская нефтяная индустрия пережила тяжелый удар вследствие введения международных санкций и санкций отдельных стран. Поэтому крайне маловероятно, что Иран сможет возобновить поставки нефти в Европу в значительных объемах даже в долгосрочной перспективе. За период с 2004 по 2013 год производство в отрасли сократилось на 15 процентов (с 4,2 до 3,5 миллионов баррелей в день). Наиболее значительное снижение произошло в 2011-2012 годах, когда были введены наиболее суровые санкции, жесткие финансовые ограничения и нефтяное эмбарго.
Подпись к изображению. Динамика производства и потребления нефти в Иране в 2000-2013 гг.
Экспорт иранской нефти в Европу в 2012 году упал на 78 процентов по сравнению с предыдущим годом. Доля рынка, принадлежавшая ранее Тегерану, быстро перешла в руки Ливии и Нигерии.
Согласно последним статистическим данным, Иран потребляет около 57 процентов производимой в стране нефти, при этом 31 процент экспортируется в Азию и тихоокеанский регион, и лишь оставшиеся 12 процентов или 0,4 миллиона баррелей в день могут быть направлены в другие страны.
В сложившейся обстановке конкуренции на мировом рынке нефти и в условиях низких цен Ирану было бы крайне сложно вернуть свою долю европейского рынка. Ни одна из стран ОПЕК не желает уступать свою долю рынка. Нельзя игнорировать и такие факторы как устаревшая инфраструктура Ирана и недостаток капиталовложений в нефтедобывающую промышленность. Таким образом, Иран не может представлять угрозу поставкам российской нефти в Европу в среднесрочной, а возможно и отдаленной перспективе.
Иранский газ
С природным газом в Иране обстоятельства складываются по-иному, хотя в ближайшие 8-10 лет он также не будет представлять серьезной угрозы российским поставкам. Рассмотрим основные причины.
В течение последнего десятилетия развитие производства газа в Иране было довольно впечатляющим, учитывая тот факт, что индустрия функционировала в условиях санкций. Объем производства газа увеличивался медленными темпами, но устойчиво и к 2013 году достиг 166,6 миллиардов кубических метров, а рост составил 72 процента в сравнении с 2004 годом. Даже после введения наиболее суровых санкций в 2011-2012 годах этот рост не остановился. Страна медленно, но упорно продолжала наращивать производство газа.
Тем не менее, возможность резкого прорыва в производстве газа после снятия санкций с Ирана также крайне маловероятна. В стране ощущается дефицит современного оборудования, сооружений и инвестиций. Для восстановления полной производственной мощности, даже при условии иностранных капиталовложений, потребуется значительное время. По собственной оценке иранского правительства, энергетическому сектору необходимы инвестиции в объеме 300 миллиардов долларов в течение 8 лет.
Подпись к изображению. Динамика производства и потребления газа в Иране в 2008-2013 гг.
Согласно данным статистического обзора компании BP (British Petroleum) за 2014 год, в 2013-м Иран экспортировал газ почти исключительно в Турцию. Объем поставок составлял 8,7 миллиарда кубометров (около 17 процентов турецкого газового импорта). Еще 0,7 миллиарда кубометров направлялось в республики бывшего СССР. Россия же поставляла 26,2 миллиарда кубометров в Турцию (52 процента от общего импорта страны) и около 136, 2 миллиарда кубометров в Европу (25-30 процентов от суммарного объема европейского импорта). Иран в течение более десяти лет даже импортирует газ из Туркменистана (в 2013 году объем импорта составил 4,7 миллиарда кубометров), что, в сущности, и делает возможным для Тегерана экспортировать его в Турцию, поскольку Иран потребляет около 97 процентов собственного газа.
Несмотря на то, что газовый экспорт Ирана медленно рос в течение 2000-х, иранский газ никогда не направлялся в Европу и объем этого экспорта по-прежнему незначителен. Так, в 2013 году он составлял лишь 9,4 миллиарда кубометров, причем большая часть экспорта предназначалась для единственного потребителя, Турции. Этого недостаточно, чтобы Иран мгновенно превратился в серьезного игрока на энергетическом рынке, даже при условии помощи со стороны Европы.
Более того, существуют и другие препятствия для выхода Ирана на европейский рынок и вытеснения с него России, среди которых немаловажным является ограниченность выбора физических каналов поставки. Иранские трубопроводы имеют доступ в Европу только через территорию России, Турции, Азербайджана и Грузии. Каспийские нефтяные производители вряд ли готовы уступить Ирану свою долю газовых поставок в Европу, хотя, при условии щедрых инвестиций в их экономику и нефтегазовый сектор, существует возможность, что иранский газ получит доступ к европейскому рынку через существующий Южно-кавказский трубопровод и проектируемый Трансанатолийский газопровод, строительство которого планируется завершить в 2018 году. Мощность трубопровода должна составить около 16 миллиардов кубометров в год.
Возможности трубопроводной инфраструктуры Ирана крайне ограничены: имеется лишь один трубопровод, Тарбиз-Анкара, по которому газ транспортируется в Турцию и который потенциально может связать Иран с европейским рынком. Тегерану необходимо построить еще одну ветку газопровода в Турцию для увеличения объема поставок, а это требует огромных инвестиций.
Россия уже подписала договор с Турцией о строительстве газопровода «Турецкий поток», по которому, согласно проекту, будет транспортироваться около 63 миллиардов кубометров в год. Начало поставок намечено на декабрь 2016 года. Это превратит Турцию в крупнейший региональный энергетический распределительный центр, так что Тегерану придется договариваться как с Анкарой, так и с Москвой, чтобы его газ мог попасть на европейский рынок.
Другая проблема состоит в том, что у Ирана нет ни действующего завода по производству сжиженного природного газа (СПГ), ни достаточно мощного танкерного флота для его транспортировки. Осуществляющееся в настоящее время компанией Iran LNG Company строительство завода СПГ в поселке Томбак на западном побережье Ирана будет завершено лишь через несколько лет, поскольку проект является весьма дорогостоящим.
Строительство трубопровода Иран-Ирак-Сирия, протяженностью 5000 километров, известного также под названием «Трубопровод дружбы», который призван связать крупнейшее в мире нефтегазовое месторождение (Южный Парс) со средиземноморским побережьем, было отложено по очевидным причинам и его возобновление в обозримом будущем маловероятно.
Таким образом, Иран сталкивается с серьезными препятствиями в своих попытках превратиться в крупного экспортера газа, в том числе с необходимостью увеличения объема производства и строительства новой газотранспортной инфраструктуры. Даже в случае успешного завершения ядерных переговоров в конце текущего месяца и последующего снятия санкций, правительству в Тегеране потребуется много времени для модернизации своих производственных мощностей и строительства трубопроводов. Это делает нереальными планы превращения Ирана в ключевого поставщика газа на европейский рынок в обозримом будущем. Иными словами, никакой угрозы для российской доли рынка в настоящее время не существует.
