Критики заявляют, что из-за отсутствия реакции Обамы на российскую военную кампанию в Сирии, он выглядит слабым при сравнении с российским «коллегой». Другие утверждают, что в Сирии поставлено на карту доверие международного сообщества к Соединенным Штатам, и что Америка должна немедленно «вернуться к политике сдерживания» в отношении России. Бывший советник по национальной безопасности Збигнев Бжезински вообще считает, что, поскольку российские войска в Сирии «географически уязвимы», то есть, оторваны от тылов, их можно «разоружить». Впрочем, как именно это следует сделать, политик не поясняет.
Подпись к изображению. Российский президент Владимир Путин и президент Французской Республики Франсуа Олланд сидят рядом в момент начала саммита по проблеме Украины в Елисейском Дворце в Париже, 2 октября 2015 года
По мнению американского аналитика Джоша Коэна, в прошлом – сотрудника USAID, занимавшегося проектами, связанными с экономическими реформами в странах бывшего Советского Союза, любая эскалация была бы по определению опасна, а кроме того, весьма сомнительно, что она отвечает интересам Соединенных Штатов.
Прежде всего, ни один из критиков политики Обамы не объясняет, каким образом действия Путина в Сирии угрожают «авторитету» Америки, а также в чем могла бы состоять стратегия сдерживания в отношении России. Риск для международного авторитета в этом случае означает, что если Соединенные Штаты не дадут противнику достойного ответа в одном месте, этот противник почувствует соблазн нанести удар по национальным интересам Америки где-нибудь еще. Именно такая логика лежала в основе Вьетнамской войны, когда Соединенные Штаты заплатили кровью своих солдат и огромными издержками лишь для того, чтобы уверить своих союзников по НАТО, что Вашингтон способен защитить их от советских атак в Европе.
Эта логика была явным заблуждением в те времена и остается таким же заблуждением сегодня. Путин не угрожает американским союзникам, таким как Израиль или страны Персидского залива. Кроме того, он, судя по всему, вовсе не стремится рисковать, вступая в серьезную военную конфронтацию с союзниками США по НАТО. Соединенные Штаты уже объявили о своих планах по размещению сотен танков, гаубиц и других вооружений в странах Балтии, а генеральный секретарь НАТО недавно заявил, что «мы проводим самую масштабную кампанию по укреплению системы коллективной безопасности со времен холодной войны», и что «НАТО на месте. НАТО в полной готовности».
Возможно, Путин вспыльчивый и воинственный, но он не сумасшедший, и не существует никаких доказательств того, что осторожность США в Сирии может подтолкнуть его на какие-либо шаги, угрожающие стратегическим национальным интересам Америки в других частях планеты.
Кроме того, те, кто требуют от Обамы жесткого ответа на сирийскую кампанию Путина, игнорируют наиболее существенный факт: даже если бы Обама хотел эскалации в Сирии, ему пришлось бы принять ряд политических решений, выбирая между плохим и еще худшим вариантом. Так, например, сенатор от Аризоны Джон МакКейн призывает Обаму снабдить сирийских повстанцев зенитно-ракетными комплексами, способными сбивать российские самолеты. Он не учитывает тот факт, что в запутанном клубке частично пересекающихся альянсов и группировок, составляющих анти-асадовские силы, большая часть «умеренных» повстанцев сотрудничает с сирийским отделением аль-Каеды. Поскольку зенитно-ракетные комплексы вполне могут сбивать гражданские авиалайнеры, и аль-Каеда уже предпринимала подобные акции прежде, идея МакКейна является идеальным рецептом катастрофы.
Другой вариант выбора для Обамы состоит в возвращении к идее о поставках Киеву американской военной техники и вооружений на миллиарды долларов. Трудно понять, каким образом подобные действия могли бы заставить Россию отступить от своих позиций в Сирии, а кроме того, эта идея игнорирует возможный ответ Путина. Как справедливо отмечал Обама, Путин, по всей вероятности отреагировал бы наращиванием военных поставок сепаратистам, и таким образом плохое положение сменилось бы гораздо худшим. Какой же смысл идти на крупную эскалацию военного конфликта на Украине, если это никак не будет способствовать разрешению возникших проблем в Сирии?
И, наконец, сама идея «разоружения» российского контингента в Сирии путем применения военной силы заслуживает оценки в диапазоне от «сумасшествия» до «самоубийства». Россия почти наверняка ответила бы ударом по объектам Соединенных Штатов или НАТО, возможно в Восточной Европе. Отсюда следует, что если только Обама не почувствовал внезапно непреодолимого желания начать третью мировую войну, это предложение президент может спокойно проигнорировать и забыть.
Вышесказанное вовсе не означает, что Соединенные Штаты должны игнорировать сирийскую военную кампанию Путина, однако это ясно свидетельствует, что Обама прав, реагируя сдержанно и осторожно. В то же время, президент в настоящее время может предпринять некоторые шаги, только не из числа тех, которые удовлетворили бы поборников идеи эскалации конфликта в Вашингтоне.
Во-первых, Белый Дом не должен действовать так, будто небо падает на землю, каждый раз, когда Путин делает что-то неприемлемое для Вашингтона. Помимо поддержки давнего союзника России президента Башара аль-Асада, сирийская кампания России также позволяет Путину дразнить Америку на глазах всего мира. Наилучшим ответом была бы не истерика, а спокойствие. Россия не обладает сегодня военной силой, хоть сколько-нибудь сравнимой с Советским Союзом, и нет никакого смысла в преувеличении военного потенциала Москвы. На самом деле, если Россия увязнет глубже в этом сирийском болоте, в частности, если ее войска начнут нести серьезные потери, Путин может пожалеть о том, что начал эту игру в Сирии. К счастью, этот вариант наилучшим образом соответствует «хладнокровному» образу, свойственному Обаме. Недавно президент заявил во время своей пресс-конференции, что причиной вмешательства Путина в сирийский конфликт является «не его сила, а слабость». Было бы чудесно, если бы остальные политики в Вашингтоне приняли эту линию Обамы.
Во-вторых, Обама должен всячески способствовать тому, чтобы Пентагон продолжал свою политику «предупреждения конфликтов» между российскими и американскими воздушными операциями в Сирии. Непреднамеренное столкновение между американскими и российскими войсками могло бы не только привести к непредсказуемым военным последствиям, но также позволило бы Путину поднять на несколько градусов температуру своих антиамериканских пассажей, что идеально отвечает его стремлению повысить уровень своей поддержки внутри страны путем конфронтации с Соединенными Штатами и разжигания антиамериканских настроений.
И, наконец, Обама должен удвоить усилия по поиску решения, которое может положить конец этой кровавой бойне в Сирии. Одна из возможных идей – попытаться повторить успешный опыт стратегии P5+1, которая показала свою эффективность в переговорах по иранской ядерной программе. Эта стратегия потребовала бы учета интересов всех сторон, участвующих в сирийском конфликте, включая даже Тегеран. Обаме пришлось бы отказаться от требований отрешения от власти аль-Асада в качестве предварительного условия для успешных переговоров, однако эту цену вполне можно было бы заплатить, если результатом будет прекращение кровопролития. Сирия почти наверняка уже никогда не вернет себе статус унитарного государства с жестким централизованным контролем над всей территорией, но все стороны конфликта испытывают общий страх перед «Исламским государством», и это вполне могло бы служить исходной точкой для будущих переговоров в формате P5+1 по Сирии.
В сирийском конфликте у США не имеется ни одного идеального решения, но действуя по-прежнему осторожно, Обама сможет предотвратить опасное военное столкновение с Россией, и избежать превращения плохой ситуации в худшую.
