К сожалению, подтверждаются опасения скептиков по поводу состояния банковской системы Европы. Бизнес-модели, доступные европейским банкам, а также методы, с помощью которых они зарабатывают деньги на постоянной основе, стремительно перестают работать и инвесторы пускаются в бегство.
Данные, опубликованные Дэвидом Бьюиком из «Panmure Gordon», иллюстрируют события, происходящие с банковскими акциями в этом году.
Созданная старой школой традиционная модель зарабатывания денег в банковской системе заключается в том, что прибыль образуется за счет чистого процентного дохода банка, то есть разницы между процентной ставкой заимствования и процентной ставкой кредитования. Или, между процентной ставкой, по которой они могут привлекать деньги, выпуская долговые бумаги и ставкой, по которой их активы приносят доход.
Однако, это не вполне жизнеспособный способ зарабатывания денег в посткризисный период, для которого характерны крайне низкие процентные ставки. Центральные банки удерживают базовые ставки ниже нуля с 2009 года, и около 6 триллионов долларов процентных активов находятся сегодня на негативной территории, что делает игру на чистом процентном доходе невозможной.
Говоря словами бывшего главы Управления по финансовому регулированию и надзору Великобритании Адера Тернера, глобальная экономика страдает долговым «недомоганием», поэтому центральные банки не будут менять свою политику в ближайшем будущем и коммерческим банкам придется бороться за «дешевые деньги».
В своем интервью BBC в среду Тернер заявил: «Если посмотреть на саму банковскую систему, мы находимся сегодня в более безопасном положении, чем в 2008 году. Благодаря проведенным реформам, сегодня в банковской системе больше капитала, больше ликвидности и имеются более эффективные способы ликвидации банков. Однако, я думаю, мы на самом деле не справились с еще более фундаментальной проблемой, которая заключается в следующем. В мировой экономике слишком большой объем задолженности, и с 2008 года он не уменьшился, задолженность просто обращается в экономике и становится еще больше».
Сегодня вероятность возникновения нового финансового кризиса ниже, чем в 2008 году, однако мировая экономика оказалась в болезненном состоянии. Другие, более «сексуальные» формы извлечения прибыли, также понемногу исчерпывают свой потенциал. Речь идет о таких вещах, как выпуск и продажа структурированных деривативов (например, обеспеченные залогом долговые обязательства), создании рынка облигаций, торговле валютами и сырьевыми товарами, а также продаже бумаг, предназначенных для страхования платёжеспособности (PPI).
Таковы методы обеспечения высокой доходности банковских бумаг – широко используемого показателя прибыльности того или иного банка. Он означает превышение прибыли банка над стоимостью его долевого капитала на биржевом рынке. Эти методы стимулировали рискованные операции и заимствование с целью получения дохода. Впрочем, с момента финансового кризиса реформы в области капитала и ликвидности, о которых упоминал Тернер, сделали их гораздо более дорогими для европейских банков. Возможно, в большей степени, чем для их американских конкурентов.
Судя по всему, банковская система входит в штопор. Особенно тяжелые последствия ожидают такие банки как Credit Suisse, Barclays и Deutsche Bank, которые больше других увлекались рискованным операциями.
В то время как биржи демонстрируют восстановление, эти банки переживают стремительный спад. За последние недели Credit Suisse упал почти на 20 процентов. Однако инвесторы знали об этих рисках и раньше. Что же изменилось, почему они обратились в бегство именно сейчас?
Для начала следует сказать, что годовые отчеты, опубликованные Credit Suisse и Deutsche Bank в последние недели, привели к кристаллизации страхов по поводу будущего бизнес-моделей этих крупных универсальных банков. Они потерпели существенные убытки и инвесторы начали задаваться вопросами, сколько времени у них осталось, если банкам не удастся найти более реальную бизнес-модель.
В случае с Deutsche Bank, этот период сократился приблизительно до одного года. У этого банка имеются платежи, назначенные на 2016 и 2017 год по так называемым условно конвертируемым облигациям, которые быстро потеряют свою стоимость, если банк не справится с их обслуживанием.
В отличие от более серьезных бумаг, эти условно конвертируемые облигации (CoCo) стоят практически впереди всех, когда речь идет об источниках риска убытков. Их выпуск обходится дороже для банков, поскольку люди, приобретающие эти бумаги, принимают на себя больший риск. Однако, банкам приходится выпускать их, чтобы выполнить ужесточившиеся требования регуляторов к банковским резервам.
Этот кризис доверия к долговым бумагам быстро перерастает в потерю доверия к акциям банка. Акции – это часть структуры банковского капитала, наиболее уязвимая по отношению к убыткам, поэтому когда банк оказывается под угрозой, их курс приобретает высокую степень волатильности.
Итак, рыночный путь для европейских банков заключается в решении извечной проблемы – соответствия объема задолженности и суммы активов. В то время как задолженность банков выросла из-за необходимости выпускать все больше рискованных финансовых инструментов, подобных CoCo, за которые нужно периодически платить, их активы просто не приносят достаточной прибыли для оплаты счетов.
На фоне падения доходов по безопасным активам ниже нулевой отметки и роста процентных платежей по собственной задолженности банка, образуется разрыв между двумя этими показателями, который весьма беспокоит инвесторов, и вполне обоснованно.
