АСЕАН и Россия: поиски новой архитектуры региональной безопасности

maxresdefault

Одним из наиболее важных вопросов повестки дня саммита АСЕАН-Россия, проходившего в Сочи 19-20 мая 2016 года, была реконструкция архитектуры безопасности Азиатско-тихоокеанского региона (АТР).

В результате был подписан Комплексный план действий, в соответствии с которым обе стороны будут способствовать усилению роли АСЕАН и России в региональной архитектуре безопасности путем обеспечения приоритета норм международного права, взаимного уважения суверенитета и территориальной целостности, невмешательства во внутренние дела, а также неприменения силы или угрозы силой. Кроме того, эта декларация подчеркивает необходимость конструктивного диалога и сотрудничества, основанного на принципах открытости, инклюзивности и прозрачности.

Упомянутое соглашение станет существенным вызовом западному доминированию в регионе. Соединенные Штаты осуществляют стратегию «разворота к Азии», главным образом, усиливая свою роль в поддержании существующей системы безопасности. Несмотря на опровержения со стороны Вашингтона, многие страны региона воспринимают эту политику, разработанную администрацией президента Обамы, как инструмент сдерживания растущего влияния Китая на азиатском континенте. Соперничество между двумя этими великими державами, безусловно, является определяющим фактором безопасности в странах АТР. Так, например, нынешние споры вокруг Южно-китайского моря невозможно отделить от общего контекста китайско-американского соперничества.

Разговоры об архитектуре безопасности АТР далеко не новы. Существуют многочисленные концепции, предлагающие пути урегулирования межгосударственных отношений в регионе. Индонезия уделяет постоянное пристальное внимание проблемам обеспечения мира и стабильности. Это объясняется ее географическим положением и традиционной ролью, связанной со статусом региональной державы. Например, в период президентства Сусило Бамбанга Юдойоно Индонезия предложила концепцию «динамического  равновесия», заявив, что доминирование одной страны является недопустимым. Идея состояла в том, что все стороны должны взаимодействовать в решении многосторонних проблем, а не стремиться к усилению собственного влияния, что ведет неизбежному конфликту.

Другая альтернативная идея поступила от Австралии. В 2008 году в ходе Азиатского саммита по безопасности «Диалог Шангри-Ла», австралийский премьер-министр Кевин Радд предложил идею «Азиатско-тихоокеанского Сообщества». Он призвал к созданию института, который обеспечил бы всем странам региона возможность участия в решении общих проблем в рамках полномасштабного диалога и соблюдения принципа неприменения силы. Эта идея, возможно, хороша с теоретической точки зрения, но ее очень сложно, если вообще возможно, реализовать на практике. Хотя Радд выражал оптимизм по поводу перспектив своей идеи, он также признавал, что главным препятствием является отсутствие чувства общности среди стран Азиатско-тихоокеанского региона. Таким образом, эта идея оказалась не более чем попыткой принять желаемое за действительное.

Что касается разногласий вокруг Южно-китайского моря, страны АСЕАН разошлись во мнениях по поводу агрессивной политики Китая. Хотя АСЕАН принимала и предлагала несколько специальных норм, таких как Декларация 2002 года, а также законопроект «Кодекса поведения в Южно-Китайском море», организация не в состоянии заставить Китай соблюдать их. Китаю удалось расколоть АСЕАН. Например, Вьетнам и Филиппины склонны противодействовать росту китайского влияния, в то время как Малайзия и Бруней предпочитают стратегию ориентации на победившую сторону. Это вполне понятно, поскольку у АСЕАН слабые переговорные позиции в споре с Китаем и практически нет никаких рычагов влияния на Пекин. Если, например, обратиться к военным расходам, то суммарный военный бюджет 10 стран-членов АСЕАН в несколько раз уступает китайскому. Согласно данным Стокгольмского института исследования проблем мира (SIPRI), в 2016 году Китай объявил, что его национальный оборонный бюджет составит 146 миллиардов долларов. Эта цифра более чем в три раза выше по сравнению с суммарным объемом военных расходов АСЕАН в 2015 году, составлявших всего 39,7 миллиарда долларов.

Осознавая невыгодность своего положения, АСЕАН расширяет стратегию безопасности, вступая во взаимодействие с другими странами, такими как Япония, Южная Корея, Австралия, Индия, а также с Европейским союзом и Россией с целью формирования устойчивой архитектуры безопасности АТР. Чем больше крупных держав будет задействовано, тем сложнее будет какой-то одной стране добиться доминирования. Этот аргумент противоречит классической логике баланса сил, которая гласит, что концентрация силы в руках двух великих держав, то есть биполярность, является более стабильной архитектурой, чем многополярность. Однако, если позволить Китаю и Соединенным Штатам бесконтрольно действовать в регионе, существует риск возвращения к ситуации времен холодной войны, когда многим странам приходилось делать выбор между тремя вариантами: быть союзником, врагом, или соблюдать нейтралитет. Этот третий вариант выбора очень сложно осуществить некоторым государствам, например, заинтересованным сторонам в спорах вокруг Южно-китайского моря.

С целью предотвращения реализации этого сценария в духе «назад в будущее» в азиатско-тихоокеанском регионе, АСЕАН нуждается в России и других набирающих силу державах, чтобы не допустить тотального китайского и американского доминирования. Помимо того, что она является крупной державой, Россия могла бы играть ведущую роль в создании региональной архитектуры безопасности в рамках своей внешнеполитической программы в АТР. По мнению эксперта Российского совета по международным делам Антона Цветова, Азиатско-тихоокеанский регион в целом и Южно-китайское море в частности, не относятся к приоритетам российской внешней политики. Наиболее серьезными вопросами российской политики в АТР являются двусторонние отношения с Вьетнамом и Китаем. Вьетнам является одним из крупнейших покупателей российских вооружений, в то время как Китай – крупнейший деловой партнер в области инвестиций и торговли. Таким образом, российское участие в формировании новой архитектуры безопасности АТР может осложнить существующие связи между этими тремя странами.

И все же, более активная роль России в регионе должна рассматриваться скорее в рамках общей внешней политики, чем в качестве инструмента защиты узких интересов. Вызовы в сфере безопасности в 21 столетии приобрели весьма сложный характер. Чтобы противостоять возникающим угрозам, АТР не должен оказаться под контролем западной концепции безопасности, в соответствии с которой Соединенные Штаты являются единственным лидером, обладающим глобальным превосходством. В той же мере необходимо, чтобы регион не попал под тотальное влияние китайских внешнеполитических планов, которые предусматривают обращение с другими странами как с вассалами. И, наконец, Азиатско-тихоокеанский регион не должен больше никогда вернуться к состоянию холодной войны.

Сама по себе организация АСЕАН слишком слаба, чтобы справиться с обеспечением стабильности в регионе, однако она может выступать в качестве «посредника», объединяя за столом переговоров ключевых игроков, включая Россию. Все страны должны работать плечом к плечу для поддержания мира, используя конструктивное взаимодействие, а не силовую дипломатию.

Автор, Мохамад Розийдин – преподаватель кафедры международных отношений в университете «Diponegoro» в индонезийском городе Семаранг

Поделиться...
Share on VK
VK
Tweet about this on Twitter
Twitter
Share on Facebook
Facebook
0

Добавить комментарий