Пять факторов, способных превратить Америку в очередную рухнувшую империю

Вам когда-нибудь случалось встречаться с османом, или с габсбуржцем? Мне тоже не приходилось. Как и от многих других империй, все что осталось от Габсбургской монархии – это старая фетровая шляпа. Однако, еще в девятнадцатом столетии Османская империя и империя Габсбургов контролировали значительную часть современного мира. Каждый десятый американец мог бы проследить свою родословную до предков, живших в Габсбургской монархии, занимавшей некогда большую часть центральной Европы, от Польши до замка Дракулы в Трансильвании.

Многие люди писали о бедных странах, которые постиг распад. Однако разваливались и богатые страны. В сущности, государствам столь же свойственно приходить в упадок и разваливаться после периодов процветания, как и после периодов депрессии. Президентская кампания 2016 года в США отличается особой остротой, поскольку слишком многие американцы боятся, что кандидат от «другой» партии уничтожит страну.

Я нашел пять сил, подрывающих устои стран после достижения ими экономического успеха, и все они имеют место в сегодняшних Соединенных Штатах. У нас уже почти не осталось времени для обновления страны. Кто бы из кандидатов ни победил на выборах в ноябре, он должен будет предложить жесткие и эффективные решения.

Снижение рождаемости

Чем богаче становится страна, тем меньше детей рождается семьях (на среднюю американку приходится сегодня всего 1,89 ребенка). Чтобы поддерживать высокий уровень жизни, гражданам необходимы новые работники, будь то нейрохирурги в больницах или специалисты по маникюру. Эти нужды требуют притока эмигрантов. Однако, эмигранты могут со временем превратиться в доминирующую культуру. Таким образом, страны сталкиваются либо с падением жизненных стандартов, либо со старением и распадом культурной ткани общества. Великие империи прошлого, от римской до венецианской или британской, столкнулись с этим вызовом, и не смогли преодолеть его.

Глобализация торговли

Государства не могут расти и оставаться богатыми без международной торговли. Страны, заключившие себя в изоляцию, загнивают, подобно плохо проветриваемому террариуму. Или превращаются в ужасную тюрьму, подобно Северной Корее. Жители Южной Кореи, верящие в международную торговлю, живут в 17 раз богаче и на 10 лет дольше. Они даже в среднем выше на несколько сантиметров, чем их северные соседи.  Южная Корея производит супер-качественные плоские мониторы «Samsung», классные автомобили «Hyundai» и многое другое.

Однако, международная торговля имеет и свои недостатки. Она меняет обычаи и характер народа. Дональд Трамп мастерски нащупал эту тревогу в обществе и справедливо задался вопросом, достаточно ли хорошо продумано соглашение о Транс-Тихоокеанском партнерстве, чтобы поднять доходы обычных американцев, или оно призвано поднять лишь престиж президента.

Стремительно растущее долговое бремя

Когда страны становятся богаче, они выстраивают более разветвленный бюрократический аппарат и обесценивают свои долги. Существует загадка, которую я называю «парадоксом воровства». По мере того, как семья богатеет, все меньше становится вероятность ее попадания в долговую яму или банкротства. Однако, абсолютно противоположное справедливо для отдельных стран: богатые страны могут «накапливать» пропорционально большую задолженность по сравнению с бедными.

На фоне великой рецессии 2010 года, развивающиеся страны, такие как Мексика и Россия, имели меньшую долговую нагрузку, чем Япония, Соединенные Штаты и страны еврозоны. Почему мы занимаем больше? Потому, что можем себе это позволить! И потому, что сегодняшние политики не несут ответственности за те долги, которые они оставляют нашим детям и внукам.

Разрушение трудовой этики

Когда богатая страна постепенно разрушается, люди не остаются голодными. Они просто перестают рано вставать. Доля взрослых, желающих работать, резко снизилась в Америке за последние 17 лет. В Западной Виргинии лишь половина взрослых трудоспособного возраста имеют работу. За период с 2000 по 2013 год количество заявлений об утрате трудоспособности взлетело на 43 процента. Даже несмотря на то, что работа стала в целом менее опасной, шансы на то, что судья одобрит такое заявление выросли с 1980-х годов на 50 процентов.

Мы сегодня наблюдаем структурные перемены: миллионы людей решили, что их больше не привлекает идея вставать по утрам на работу и оставаться там до конца рабочего дня.

Чтобы стимулировать возвращение безработных к труду, я предлагаю ввести поощрительную премию за то, что они найдут новую работу прежде чем закончится период выплат по безработице.

Вызовы патриотизму в мультикультурной стране

Если богатые нации не будут поддерживать национальный характер, они не способны выжить. Во многих школах           Клятва верности флагу США и исполнение национального гимна заменены на песенки, повышающие самооценку. Такие персонажи как Колумб, первые переселенцы и Джордж Вашингтон, подвергаются публичному презрению как мародеры, а не восхваляются как символы храбрости, религиозной свободы и герои освоения новых земель. Чтобы обеспечить всеобщее изучение американской истории и американских ценностей, все эмигранты и американские школьники, подающие заявку на федеральную ссуду, должны выполнять требование, чтобы в их паспорте были проставлены штампы не менее пяти исторических монументов или музеев, расположенных на всей территории страны.

Не слишком ли поздно?

Должны ли сегодня Соединенные Штаты и европейские страны просто «пойти с молотка», в то время как богатейшие граждане отправятся на частные острова или в Новую Зеландию? Опыт прошлого свидетельствует против нас, как могли бы подтвердить спартанцы, римляне, османы и габсбуржцы, если бы они все еще сохранились.

Однако, как сказал Билл Мюррей в фильме «Добровольцы поневоле» 1981 года: «Мы не индейцы. Мы не спартанцы. Мы американцы. Это значит, что наши предки были выброшены из каждой приличной страны мира. Мы – отбросы. Мы – неудачники. Мы – безродные дворняги». И мы можем снова победить.

Автор, Тодд Бухгольц – экономист, в прошлом – главный консультант Белого Дома при Джордже Буше-младшем по экономической политике