У покойного президента Узбекистана Ислама Каримова была традиция приглашать иностранных послов, живущих в Ташкенте, на государственные банкеты для чествования высоких гостей. Такие грандиозные банкеты всегда сопровождались живым концертом, который непременно завершался песней «My way» Фрэнка Синатры, явно любимым номером Каримова.
В декабре 1997 года после одного из таких ужинов, в гардеробе, прежде чем выйти на холодный «сибирский» ветер, мой российский коллега и близкий друг посол Филипп Филиппович Сидорский, служивший ранее заместителем знаменитого советского дипломата посла Юлия Воронцова в ходе миссии по надзору за выводом Советской Армии из Афганистана в 1989 году, тихо предложил мне выпить рюмочку на ночь в российском представительстве.
Он шепнул мне на ухо, что «высокий гость», которым тогда был российский премьер-министр Виктор Черномырдин, и хозяин банкета Каримов, удалились в «сауну» с бутылочкой коньяка и отпустили свой эскорт, благодаря чему он оказался свободен. Позже я узнал от Филиппа Филипповича, что встреча в сауне продолжалась до 3 часов ночи.
Это был один из тех редких случаев, когда мне доводилось мельком заглянуть в кухню «русских горок» взаимоотношений между Москвой и Ташкентом. Визит кремлевского лидера всегда был особым случаем для Каримова, несмотря на крайнюю сложность и запутанность российско-узбекских отношений. Наши западные коллеги в Ташкенте не имели об этом ни малейшего представления, и их неведение несомненно было одним из элементов «Большой Игры».
Таким образом, когда президент Владимир Путин недавно сделал остановку в Самарканде на своем пути в Москву с саммита большой двадцатки в китайском Ханчжоу, чтобы отдать дань уважения ушедшему узбекскому лидеру и лично высказать соболезнования его вдове и дочери, это имело глубокий подтекст, невидимый для непосвященных.
Разумеется, это был в высшей степени символический жест. Дело в том, что на похоронах в Самарканде Россию представлял премьер-министр Медведев. Так или иначе, Вашингтон до сих пор не понял, после четверти века своего знакомства со Средней Азией, что здесь в степях взаимоотношения никогда не допускают бестактности, излишней деловитости или эпизодичности.
В то время как президент Китая Си Цзиньпин направил специального посланника из Пекина для присутствия на похоронах Каримова, США были представлены лишь послом в Ташкенте. Кстати, премьер-министру Индии Нарендре Моди стоило отправить в Самарканд государственного министра по иностранным делам Акбара. Дело в том, что узбеки глубоко интегрированы в восточную цивилизацию.
Несомненно, этот единственный жест Путина будет долгое время служить консолидации российско-узбекских связей в грядущий критический период политической трансформации в Ташкенте. Недавние комментарии узбекского премьер-министра Шавката Мирзиёева, который вполне может стать следующим президентом, в полной мере подтверждают эту мысль.
Присутствует ли элемент политики в государственных похоронах в Самарканде? Разумеется, да. Путин несомненно учитывал, что в интересах России иметь дружественного лидера и союзника в Ташкенте, особенно в тот момент, когда в Гиндукуше назревают бури. Можно уверенно сказать, что он не пожалел времени для этого важного шага. И, по всей вероятности, его миссия достигла желаемого результата.
Даже в советскую эпоху, еще во времена Сталина, Москва рассматривала Узбекистан как ключевую страну Центральной Азии. Это отразилось и в том, каким образом Сталин решал так называемый национальный вопрос в советской Средней Азии.
Узбекистан – единственная страна, имеющая общую границу во всеми остальными центрально-азиатскими государствами. Численность ее населения составляет 40 процентов от всего населения центрально-азиатского региона. Ферганская долина и великие города Самарканд, Бухара и Хива являются частью Узбекистана. Во всех центрально-азиатских странах имеется значительное узбекское меньшинство. Ташкент был также центром туркестанского военного округа, как в составе Императорской российской армии, так и Вооруженных сил Советского Союза.
Пожалуй, в постсоветскую эпоху Кремль стал в большей степени полагаться на казахского лидера Нурсултана Назарбаева, своего постоянного союзника в региональной политике. Назарбаев даже сыграл роль посредника в недавнем примирении России и Турции. Тем не менее, Каримов оставался единственным лидером в ближнем зарубежье, по отношению к которому Москва всегда проявляла особое почтение, хотя он держался на умеренном расстоянии от возглавляемых Кремлем интеграционных процессов.
Дело в том, что в случае обострения ситуации, Узбекистан является единственной бывшей советской республикой, обладающей высококвалифицированной профессиональной армией, которая может на самом деле выступить в качестве партнера российских вооруженных сил.
Автор — индийский политолог Мелкулангара Бхадракумар, в прошлом дипломат, посол Индии, работавший в Советском Союзе, Южной Корее, Шри Ланка, Германии, Афганистане, Пакистане, Узбекистане, Кувейте и Турции.
