Россия может и находится в экономическом и демографическом кризисе, но в стратегическом плане это растущая сила, реализующая военную программу перевооружения, что даёт ей возможность расширения мирового влияния. Одна из последних геостратегических целей Кремля – Афганистан, в котором США по-прежнему вовлечены в самую долгую войну в своей истории.
Почти три десятилетия после войны СССР и Афганистана – войны, которая ослабила советскую экономику и дестабилизировала советскую систему – Россия начала становиться главным действующим игроком в делах Афганистана. И Кремль удивил многих, поддержав афганских талибов. Россия уже давно рассматривает грубую силу Пакистанской межведомственной разведки как основную террористическую угрозу. В 2009-2015 годах Россия служила важным маршрутом снабжения войск под руководством США, воюющих с Талибаном в Афганистане, и даже поставляла боевые вертолёты.
Возвращение внимания России к Афганистану отражает её стратегию, связанную со противоречиями с США и их европейскими союзниками, которые заметно обострились с момента аннексии Крыма в 2014 году, что подстегнуло США и Европу к введению серьёзных экономических санкций. В самом деле, Россия в некотором роде меняется ролями с США в Афганистане.
В 1980-х президент США Рональд Рейган использовал ислам в качестве идеологического инструмента для активизации сопротивления советской оккупации. Сделав вывод, что враг их врага может быть другом, ЦРУ обучили и вооружили тысячи афганских моджахедов – джихадистские силы, которые позже превратились в Аль-Каиду и Талибан.
Сегодня Россия использует ту же логику, чтобы оправдать своё сотрудничество с Афганскими талибами, с помощью которых она хочет продолжить борьбу с нестабильным проамериканским правительством в Кабуле. И Талибан, который признал, что разделяет с Россией неприязнь к США, примет любую помощь, чтобы изгнать из страны американцев.
Владимир Путин надеется заставить США платить по счетам за их решение сохранить военные базы в Афганистане для демонстрации таким образом своей военной мощи в Центральной и Юго-Восточной Азии. В рамках соглашения о безопасности с афганским правительством США сохранили долгосрочный доступ к девяти базам, чтобы следить за соседними странами, включая Россию. По словам Замира Кабулова, полномочного представителя Путина в Афганистане, Россия «никогда с этим не смирится».
В более широком смысле Путин хочет расширить геополитическую шахматную партию в надежде обрести рычаги влияния на США и НАТО и ослабить антироссийские санкции. Путин верит, что Россия, став ключевой фигурой в Афганистане, станет необходима США для выхода из войны. Эта стратегия органично согласуется с подходом Путина к Сирии, где Россия уже стала необходимым союзником в любых усилиях по искоренению ИГ.
В заигрывании с Талибаном Путин посылает сигнал, что Россия может дестабилизировать афганское правительство. Кремль уже косвенно предупредил, что западные поставки зенитного оружия сирийским повстанцам могут заставить Россию вооружать талибов аналогичным оружием. Это могло бы стать фактором, полностью изменяющим правила игры в Афганистане, где Талибан теперь удерживает больше территории, чем раньше с момента отстранения от власти в 2001 году.
Россия привлекает всё больше стран в свою стратегическую игру и провела уже три раунда трёхсторонних переговоров по вопросу Афганистана с Пакистаном и Китаем в Москве. Зарождается коалиция из этих стран и Ирана, собирающаяся помочь Талибану.
Генерал Джон Николсон, американский военачальник в Афганистане, добивающийся размещения дополнительных американских войск, недавно рассказал о растущем «дурном влиянии» России в стране. Недавно он предупредил комитет Сената США по вооружённым силам о том, что Россия «открыто обеспечивает легитимность Талибана, чтобы противодействовать усилиям НАТО и поддерживать воюющие стороны, используя ложную историю о том, что воюют только талибы [с ИГИЛ]».
Николсон предположил, что в реальности повод для России устанавливать отношения с Талибаном несколько надуманны. Американские налёты и авиаудары помогли сдержать боевиков ИГИЛ в Афганистане. В любом случае, эти боевики имеют мало связи с теми, кто базируется в Сирии. Афганский ИГИЛ состоит в основном из пакистанских и узбекских экстремистов, которые переименовали себя и захватили территорию вдоль границы с Пакистаном.
В некотором смысле, это были именно США, кто открыл путь к афганской стратегии России. Президент США Барак Обама в своей попытке достичь мирного соглашения с Талибаном позволил ему создать де-факто дипломатической миссии в Катаре, а затем обменял пять высокопоставленных лидеров талибов, заключённых в тюрьму в Гуантанамо, на захваченного в плен сержанта армии США. Этими действиями Обама одаривал легитимностью террористическую организацию, которая применяет средневековые методы в районах, находящихся под её контролем.
США также отказались уничтожить убежища Талибана в Пакистане, хотя, как признался Николсон, «очень сложно преуспеть на поле боя, когда твой враг пользуется внешней поддержкой и безопасным убежищем». Но почем-то Пакистан по-прежнему получает значительную поддержку США. Добавьте к этому подозрительное исключение Талибана из американского списка зарубежных террористических организаций, и США будет трудно убедительно обвинять Россию за переговоры с талибами и связями с Пакистаном.
Цель американских военных – заставить Талибан пойти на примирение – всегда была очень сложной для выполнения. А теперь, когда Россия возрождает «большую игру» в Афганистане, она может быть и вовсе невозможной.
Об авторе:
Брахма Челлани – профессор стратегических исследований в Центре политических исследований Нью-Дели, а также научный сотрудник Академии Роберта Боша в Берлине.обеспечения
