Прошло уже три года с тех пор, как Россия присоединила Крымский полуостров и начала свое тайное вторжение на востоке Украины. Тогда многим казалось, что это было лишь начало более масштабного захвата территорий.
Президент Владимир Путин ранее давал понять, что независимость Украины и Беларуси – не более чем историческая аномалия. Когда он говорил о том, что русские являются «одной из самых многочисленных, если не самой многочисленной этнической группой в мире, которая разделена границами», соседи России, на территории которых проживают значительные русские меньшинства, недоумевали, имел ли он в виду необходимость стереть эти границы. Спустя три года стало очевидно, что проект Путина провалился. Хотя он по-прежнему удерживает Крым и часть восточной Украины, его политика оттолкнула остальную Украину. Однако, Западу также особенно не с чем себя поздравлять. Восточная Европа, усеянная созданными Россией замороженными конфликтами, движется в направлении неопределенного будущего.
Европейский Союз раз за разом уклоняется от вопроса о возможном приеме в организацию какой-либо из шести бывших советских республик (Армения, Азербайджан, Беларусь, Грузия, Молдова и Украина). В 2008 году лидеры НАТО договорились, что Грузия и Украина «станут членами НАТО». Однако, после того, как Россия в том же 2008-м вторглась в Грузию, а в 2014 – на Украину, блок НАТО стал умышленно затягивать выполнение этого обещания.
У России имеется более четкое представление о будущем региона, чем у Запада. Она никогда не считала упомянутые шесть стран в полной мере независимыми. После того, как Владимир Путин в 2012 году в третий раз стал президентом, он активизировал усилия по удержанию бывших советских республик в российской орбите. Его предшественник Дмитрий Медведев ввел в свое время специальный термин – «зона исключительных интересов». Однако, готовность Москвы использовать экономическое и военное принуждение в отношении соседних стран оттолкнуло многих, кто в противном случае, возможно, чувствовал бы родство и привязанность к России.
Лишь немногие западные лидеры готовы признать, что Россия обладает правом вето во внешней политике своих соседей. Но еще меньше таких, кто хочет воевать с Россией. Жители Восточной Европы, которые мечтали, чтобы их страны соответствовали европейским стандартам и присоединились к западным структурам, оказались разочарованы неспособностью Запада обеспечить им необходимую поддержку в полном объеме. Что же остается делать странам Восточной Европы, если они не хотят находиться в российской орбите, но в то же время не могут быть полноценными членами западных институтов?
Главным приоритетом должно быть установление верховенства права. Страны, в которых работают суды, а законы являются стабильными, будут более привлекательными для иностранных инвесторов и менее уязвимыми перед экономическим давлением. Запад может в этом помочь, осложнив для местных элит отмывание доходов от коррупционной деятельности через ЕС или США.
Урегулирование украинского конфликта не срабатывает, поскольку исключительную важность имеет справедливое отношение ко всем этническим группам. Недовольные меньшинства являются благодатной почвой для поддерживаемого Россией сепаратизма. Там, где уважаются права всех этнических общин, создается меньше поводов для беспорядков.
География и экономика диктуют, что страны Восточного партнерства только выиграли бы от хороших политических и торговых отношений с Россией. Они не должны уклоняться от развития связей с восточным соседом, при условии, что взаимоотношения базируются на равенстве сторон, стабильных и согласованных правилах, а также взаимной выгоде.
Запад должен в ближайшие годы попытаться убедить Москву, что независимо от того, войдут ли эти страны в западные структуры, (особенно учитывая тот факт, что самые передовые из них от членства в ЕС отделяют десятилетия), интересам всех сторон отвечает их экономическое благополучие, стабильность и эффективное управление.
Однако, наиболее значительное изменение политики в отношении Восточной Европы должно исходить от России, которая продолжает вести себя так, будто ее судьба зависит от контроля над странами-соседями. Другие европейские империи осознали, что гораздо более целесообразно сформировать общие экономические и иные интересы с бывшими колониями, чем пытаться удерживать их силой.
Пора и России также отказаться от своей имперской ностальгии.
