У представителей коренных народностей России имеются основания с подозрением относиться к системе национальных парков. Границы парков иногда отодвигаются, чтобы предоставить место для разработки природных ресурсов, а охраняемые районы часто создают помехи для традиционных охоты и рыболовства.
Подпись к изображению: Местные оленеводы у озера Нумто в Западной Сибири. Недавнее решение властей перенести границы национального парка, чтобы начать добычу нефти в этом районе, вызвали протесты среди коренного населения
Российский природный парк «Нумто» в Западной Сибири включает в себя священное озеро и ценные для ненцев и хантов болотно-водные угодья. Кроме того, здесь встречаются редкие виды журавлей, находящиеся под угрозой вымирания. Этот район в 30-е годы прошлого столетия был местом восстания коренных народов, протестующих против насильственной коллективизации и преследования их лидеров. В прошлом году границы природного парка были перенесены региональным правительством, чтобы освободить место для новых буровых установок нефтяной компании Сургутнефтегаз. Это означает очередное вытеснение коренных народов с их земли. В знак протеста оленеводы недавно построили чум в центре Москвы.
Именно поэтому коренные народы и народности России не всегда приветствуют создание новых заповедников и охраняемых территорий. Критики утверждают, что подобные решения не дают никаких гарантий того, что в будущем здесь не будет разрешена производственная деятельность. А кроме того, они иногда оказываются помехой для традиционной охоты и рыболовства коренного населения.
В связи с тем, что Россия объявила 2017 год Годом экологии и особо охраняемых природных территорий, у коренных групп населения имеются основания для тревоги. Министр природных ресурсов Сергей Донской недавно заявил о 22-процентном увеличении площадей особо охраняемых природных территорий, и в частности национальных парков, к 2025 году. Земля Франца-Иосифа была недавно включена в состав национального парка «Русская Арктика», превратившегося в крупнейшую особо охраняемую природную территорию России, равную по площади Ирландии. Границы новых парков будут проведены в примыкающем к Баренцеву морю регионе Карелии, а также посреди 350-летних сосен и тундры в районе Мурманска. Федеральные законы будут защищать отдельные части Новосибирских островов, известные как бывшие места обитания мамонтов из-за обилия раскопанных здесь бивней, а также некоторые территории, расположенные южнее.
Многие из этих земель являются зонами произрастания различных лекарственных растений, оленьих пастбищ и лесов, используемых коренным населением общей численностью в 250 тысяч человек, которое объединено в 41 официально признанную группу. В ответ на планы создания природных парков российская неправительственная организация Центр содействия коренным малочисленным народам Севера в ближайшее время соберет лидеров коренных народов Сибири и Дальнего Востока на стратегически важную конференцию под названием «Национальные парки и коренные народы: риски и возможности». Директор организации Родион Суляндзига отмечает, что на форуме впервые соберутся представители целого ряда коренных народов и народностей, чтобы обсудить вопрос национальных парков, а также планы проведения еще более масштабного мероприятия, в котором примут участие и политики, в сентябре нынешнего года.
Одна из проблем заключается в том, что новая политика России в области национальных парков связана с отказом от их прежнего статуса, призванного позволить коренным народам поддерживать свои охотничьи и рыболовные традиции. Правовая основа статуса этих территорий, известная как Федеральный закон «О территориях традиционного природопользования коренных малочисленных народов Севера, Сибири и Дальнего Востока Российской Федерации», была создана 16 лет назад, однако она так и не реализована на практике. В условиях нынешнего политического климата у коренных народов почти не остается легальных каналов для защиты собственных прав, утверждают критики.
«Мы вынуждены идти на компромисс с правительством, поскольку как коренные народы мы находимся между двух огней, — сказал Суляндзига. — Первый – промышленное развитие и добывающая индустрия, связанные с захватом земель и их загрязнением. Второй – природоохранная политика, которая также во многих случаях вступает в конфликт с традиционным образом жизни и деятельности коренных народов».
Особо охраняемые природные территории разбросаны по всей России и в сумме составляют примерно 12 процентов ее территории, причем различным статусам этих зон соответствует различная степень охраны. Однако, все они могут создавать определенные проблемы для коренных народов России.
Статус заповедника предусматривает высокую степень защиты природы и общих ограничений в сфере природопользования. Такие традиционные виды деятельности, как охота и рыболовство, требуют специального разрешения. В национальных парках запрещена добыча нефти и газа, но приветствуется отдых и туризм. В то же время территории традиционного природопользования до сих пор не реализованы на федеральном уровне и, как утверждает Международная рабочая группа по делам коренного населения (ИВГИА), как правило игнорируются на уровне субъектов федерации. Эта группа также сообщает, что слово «сохранение» в 2013 году было удалено из определения этих территорий, что еще более поставило под сомнение их статус.
Российское правительство время от времени в одностороннем порядке изменяет статус тех или иных территорий и перекраивает их границы. Согласно информации Greenpeace и ИВГИА, государство почти наполовину сократило размер территорий традиционного природопользования в восточной части Хабаровского края, с целью стимулировать миграцию. Кроме того Всемирный фонд дикой природы (WWF) России поднял тревогу, когда государство еще более снизило и без того ослабленный статус заповедников, разрешив в этих зонах строительство отелей и создание горнолыжных курортов.
Некоторые критики называют заповедники «парками на бумаге» из-за ненадлежащего исполнения мер защиты природной среды вследствие сокращений бюджета и отсутствия эффективной правоохранительной деятельности против незаконной заготовки древесины и отстрела диких животных. Помимо всего этого, многие НГО, чья деятельность посвящена защите коренных народов и охране природы, были признаны российским государством иностранными агентами, что создает правовые затруднения для их работы.
Между тем, Россия продвигает развитие туризма на Земле Франца-Иосифа и архипелаге Новая Земля, оказывая давление на эти хрупкие арктические экосистемы. Иоганн Рор, консультант ИВГИА, отмечает, что на вулканических островах Камчатки на северо-востоке страны, где обитают белоплечий орлан, снежный баран и расположены многочисленные горячие источники, туроператоры наняли танцевальные коллективы из коренного населения для исполнения традиционных танцев, в то время как доступ на территорию национального парка для коренных народов ограничен.
«Нельзя сказать, что государство проводит целенаправленную политику попрания законных прав и экспроприации традиционных территорий коренных народов, – говорит он. – Скорее речь идет о том, что когда местный бизнес и администрация видят возможность заработать деньги, всегда принимается решение, нарушающее права коренного населения». Он придерживается довольно пессимистических взглядов на российский «год экологии», подчеркивая, что неуклонное разрушение системы прав коренных народов наблюдается уже с 2001 года.
В свою очередь, Родион Суляндзига более оптимистично смотрит на ситуацию. Потребовалось три года интенсивных переговоров на всех уровнях правительства, однако создание в 2016 году национального парка в бассейне реки Бикин на юго-востоке страны, известной как русская Амазонка, было отмечено первым в истории случаем совместного с коренным населением управления особо охраняемой территорией. Представители народности удэгэ непосредственно участвуют в надзоре за парком в качестве постоянных членов консультативного совета. Кроме того, им удалось отвоевать сохранение 8 тысяч квадратных километров территории для традиционного природопользования.
Суляндзига видит в этом новую модель российских природных парков и надеется, что предстоящие семинары позволят подготовить другие коренные группы к переговорам по поводу аналогичных изменений. Даже Рор, не испытывающий особого оптимизма, сказал, что национальный парк «Бикин» – единственный проект, «имеющий шанс не превратиться в полную катастрофу».
«Проблема заключается в том, что национальные парки и заповедники России предназначены для сохранения природы, а не коренных народов, – заявил Суляндзига. – Мы в принципе не можем рассматривать национальные парки и охраняемые районы в качестве решения для коренных народов, поскольку для этой цели нам необходимо собственное самоуправление».
