Турция поворачивается в сторону России

turkey-russia-recep-tayyip-erdogan-foreign-policy-nato-west

Как и ожидалось, на заявление Администрации Трампа от 9 мая о том, что США будут поставлять оружие курдским Отрядам народной самообороны (YPG) в рамках подготовки к захвату опорного пункта ИГИЛ города Эр-Ракка в Сирии, Турция ответила незамедлительно и резко. Требуя изменить решение, министр иностранных дел Турции Мевлют Чавушоглу зловеще отметил, что любое полученное YPG оружие — это прямая угроза Турции. Эти слова, с которыми одна страна-участница НАТО обращается к другой, значат многое. Турция расценивает американскую поддержку курдской партии «Демократический союз» (PYD) в Сирии и её боевого крыла в лице YPG и Отрядов женской самообороны (YPJ) как помощь своему внутреннему врагу – Рабочей партии Курдистана (PKK). Этот разлад в отношениях Турции и США играет на руку России. Владимир Путин ещё со времён неудавшегося переворота 15 июля не остаётся в стороне и стремится выгодно использовать кризис в турецко-американских отношениях, а на Западе вновь становятся популярны опасения «потерять Турцию».

Хорошие отношения Турции и Европы также пошатнулись. Конституционный референдум, который прошёл 16 апреля и расширил возможности президента, был подвергнут критике европейскими наблюдателями, а европейские лидеры подчеркнули необходимость спасти турецкую демократию. Пока Трамп вынужденно поздравлял Эрдогана, Госдепартамент США предупредил о необходимости защитить «фундаментальные права и свободы» всех турок, «вне зависимости от их голосов». Столь равнодушное отношение к победе Эрдогана, которая досталась ему с минимальным перевесом голосов, сопоставимо с вялым осуждением со стороны Запада попытки переворота в Турции в июле 2016 года. Тогда, как и сейчас, именно Путин поддержал Эрдогана, заметив, что референдум был «исключительно внутренним делом» Турции. Эта лаконичная поддержка государственного суверенитета указывает на рост доверия между Путиным и Эрдоганом, чей авторитарный популизм и региональные амбиции при необходимости сделают их неудобными компаньонами.

На поднимающуюся в Европе волну критики Турция ответила антизападной риторикой. Турецкие политики обрели большее влияние на политику правящей «Партии справедливости и развития» (AKP), и желание Эрдогана провести референдум с целью укрепить свою власть послужило движущей силой, так как AKP потеряла большинство в Парламенте на выборах 2015 года. В попытках поддержать национально-освободительные настроения крайне непопулярная политика AKP в отношении Сирии нашла козла отпущения в виде сделки с ЕС в марте 2016 года по высылке беженцев в Турцию. Несмотря на приложенные Турцией усилия по сдерживанию потока беженцев в Европу, обещанный ЕС безвизовый режим не был введён. Реакция Европы на попытку переворота несколько месяцев спустя меркнет в сравнении с обеспокоенностью ЕС соблюдением прав человека, в результате Чавушоглу заявил: «К сожалению, ЕС совершает серьёзные ошибки. Они не прошли испытание, последовавшее за попыткой переворота». Тем временем AKP винит США в укрывательстве исламского духовного лидера Фетхуллаха Гюлена, который, согласно широко распространённому в Турции мнению, стоит за переворотом.

Самая сложная политическая ситуация для Турции – это сирийский конфликт, где Турции требуется устанавливать союзнические отношения с государствами, позиция которых не расходится с внутренней турецкой политикой и не ставит под угрозу её безопасность, поэтому политика Турции противоречива. Хотя у Турции сложились прочные торговые отношения с Россией в таких областях как строительство, туризм и энергетический сектор (Турция рассчитывает на российский газ и стала вторым по величине его потребителем ), мнения двух стран по поводу Сирии не совпадают. Вступив в войну в сентябре 2015 года и предотвратив поражение правительства Асада, Россия защищала собственные военные и экономические интересы, а именно – газопровод, идущий через Сирию. Двумя месяцами позже Турция сбила российский истребитель вблизи турецко-сирийской границы, и отношения между странами стали ещё хуже. Россия ввела экономические санкции против Турции, из-за которых, по предварительным прогнозам, Турция только в торговле потеряла 10 миллиардов долларов, а в то время экономика страны и без того испытывала спад.

Поэтому после переворота Путин как никогда вовремя поддержал Эрдогана. К августу 2016 года в период перемен в политике Турция отказалась от абсолютистской позиции по свержению президента Сирии Башара Асада, и в январе вице-премьер Турции Мехмет Шимшек на Всемирном экономическом форуме в Давосе заявил, что Турция больше не может «настаивать на принятии решения без Асада». Это позволило скоординировать действия с Россией и Ираном по дипломатическому решению сирийского кризиса. Начало январских мирных переговоров в Астане обрело большое значение, так как три новых партнёра возглавили процесс, а США лишь за ним наблюдали. Примечательно, что PYD сирийских курдов отсутствовала, Турция обвиняет эту партию в связях с PKK. Тем не менее, несмотря на трёхэтапные переговоры, их нельзя назвать успешными, а бойкотирование оппозицией третьего этапа переговоров (возможно, по наказу Турции), обнаруживает предел, до которого переговоры могут выступать в роли арены для защиты национальных интересов.

После применения Асадом химического оружия в городе Хан-Шейхун 4 апреля шумная реакция международной общественности позволила Турции в очередной раз изменить свою политику по отношению к Сирии. На ответ Эрдогана, который стал называть Асада «убийцей», в равной степени повлияло моральное негодование и потребность стимулировать национально-освободительные настроения, подводящие к референдуму. Даже несмотря на то, что реакций США на атаку была схожей, она не ознаменовала воссоединение. Односторонний удар турецкой авиации по силам курдских YPG вблизи города Дерик 25 апреля развеял все надежды на сотрудничество с США. Вместо этого силы YPG стали активнее сотрудничать с американскими военными, чтобы обеспечить охрану границы и предотвратить дальнейшие атаки на участников курдской коалиции в Сирии.

В итоге постоянные опасения Турции по поводу курдской автономии и способность AKP вызвать национально-освободительный гнев своего электората по этому поводу определяют политику страны по отношению к Сирии. Это ослабляет традиционный евроатлантический уклон политики Турции, и вместо него появляется большая автономность и желание отстаивать региональные внешнеполитические интересы. Не лишённое шероховатостей восстановление дружеских отношений между Турцией и Россией выгодно двум странам как стратегически, так и экономически. Два государства оказались в сложной системе геополитических сдержек и противовесов. России партнёрство со страной-участницей НАТО позволяет ослаблять Альянс, так как будут возникать вопросы по поводу надёжности Турции. Турецко-российские отношения в дальнейшем послужат противовесом западному доминированию на Среднем Востоке после восстаний арабов. С помощью России Турция будет держать под контролем курдскую автономию и улучшит экономическое положение. В то же время, точно не обозначив позицию по курдскому вопросу, Путин в данный момент держит под контролем Турцию.

Пинар Тэнк, старший научный сотрудник Института исследования проблем мира в Осло

Поделиться...
Share on VK
VK
Tweet about this on Twitter
Twitter
Share on Facebook
Facebook
0

Добавить комментарий