Источник перевод для mixednews – molten
19.12.2011
«Билли, не одолжишь мне тысячу долларов?»
«Джон, в другое время с удовольствием, но ты же уже давно без работы. Как ты собираешься мне их отдать?»
«Да не беспокойся. Сэм должен мне тысячу. Как только он отдаст мне, я сразу отдам тебе».
«Да он же алкашня беспробудная!»
«Я знаю, но Чарли обещал заплатить Сэму тысячу, как только тот просохнет».
«Чарли? А это ещё кто?»
Умножьте суммы на миллиард и поменяйте имена на Леман, Мерилл, Голдман и AIG, и получите картину того, что произошло, когда карточный домик свопов дефолта по кредитам (СДК) свалился в выгребную яму ипотечного кредитования Fannie Mae.
Однако каскадные риски контрагентов — неспособность торгового партнёра выполнить условия договора, это причина замирания рынка номер один. Это та проблема, которую пытались решить Додд-Франк, когда стандартизировали СДК-контракты и принуждали торговать ими через централизованную расчётную палату. Однако эта попытка решить старую проблему не сделала ничего, чтобы предотвратить новую.
А следующая уже назревала, по крайней мере, в соответствии со сценарием, описанным Zero Hedge, где разбирается практика гипер-ипотечности в рамках всей теневой банковской системы Европы.
Похоже, что у MF Global, как и у многих других фирм, в договорах прописан параграф, который позволял им брать активы клиентов, предоставленные в качестве обеспечения по маржинальным кредитам, объединять их, и предоставлять в залог другим брокерам в качестве залога в торговых сделках с чрезвычайно большой долей заёмных средств. Это так называемая Реипотефикация. Когда эти другие брокеры проделывали то же самое с другими брокерами, которые делали то же самое, это уже называется Гиперипотефикация. Всё это кредитование осуществлялось вне балансовых записей и вне пределов контроля над стандартными бухгалтерскими балансами.
Какова для всего этого мотивация? Согласно учёным, которые делают расчёты для этих махинаторов, риски в этом случае скорее распыляются, нежели концентрируются, давая хозяевам вселенной возможность делать непропорциональные ставки без необходимости привлечения требуемых для этого средств. В конце концов, каковы шансы того, что сделки «стухнут» одновременно, или что всё это собрание обеспечивающих залогов окажется чрезвычайно переоцененным?
Прежде чем вы это узнаете, вверху образуется почти неограниченный левередж, обеспеченный лишь тонкой прослойкой реальных активов где-то в самом низу цепочки. Если прервётся любая из связей в этой цепи, скажем, когда какой-нибудь съехавший с катушек председатель совета директоров сделает серию ошибочных ставок на долги европейских государств, и не сможет представить достаточно наличности для покрытия маржи — то следующий брокер выше по цепочке окажется под ударом, и примет залог на себя.
Что же касается более серьёзной проблемы, представьте, что триллионы в гиперипотефицированных ставках с высокой долей заёмных средств базируются на коллекции правительственных облигаций стран PIIGS, некогда ценившихся так, словно они из золота. Представьте, что произойдет со всей европейской финансовой системой, если, скажем, евро рухнет, и все эти облигации должны будут быть пересчитаны в реанимированных национальных валютах.
Большинство моделей работающих на жуликов учёных оправдывают такую разновидность азартных игр, полагая, что контракт есть контракт. Кроме того, видимость основания цепочки ограничена (Кто такой Чарли?), и если вся система встанет, то и чёрт с ней, ведь последуют спасательные пакеты от правительства. А до этого, пусть прирастают бонусы.
Тем временем, похоже, раскручивается тренд по ослаблению излишнего левереджа, по мере того, как вменяемые трейдеры, очнувшись, наконец, осознаю́т потенциальные разрушения, которые ожидают в том случае, если вся эта гиперипотечная цепочка рухнет одновременно. Похоже, никто особо не торопится, но, как очень хорошо проиллюстрировал недавний фильм о Уолл-стрит «Предел риска», коль скоро паника началась, ситуация становится неуправляемой почти мгновенно.
