Визиты в Вашингтон Ангелы Меркель, Эммануэля Макрона и Терезы Мэй, а также попытки уговорить Трампа отказаться от своего решения по Ирану, не увенчались успехом. Американский президент отказался изменить свое решение по поводу СВПД (совместного всеобщего плана действий), и Соединенные Штаты в одностороннем порядке вышли из соглашения. В сущности, для самого Вашингтона это мало что меняет, поскольку США так и не отменили в 2015 году своих санкций против Ирана, и взаимное доверие между двумя странами не поднималось выше минимального уровня.
Нынешний американский шаг, который не должен никого удивлять, обусловлен четырьмя фундаментальными факторами, а именно: связью (особенно непосредственным электоральным финансированием) между администрацией Трампа и правительством Биньямина Нетаньяху в Израиле; договоренностью между Мохаммедом бин Салманом и Дональдом Трампом о приобретении Эр-Риядом оружия на сотни миллиардов долларов, а также о масштабных инвестициях в американскую экономику; стремлением оказать прямое давление на европейских союзников, таких как Германия, Франция и Англия; и, наконец, желанием угодить ястребам, придерживающимся жесткой линии в отношении Ирана, которыми Трамп окружил себя в своей администрации.
Израильский премьер-министр Нетаньяху и наследный принц Саудовской Аравии Мохаммед бин Салман выступают заодно против Ирана, и в настоящее время публично провозглашают альянс, который прежде был покрыт тайной. Политическое сближение между Саудовской Аравией и Израилем происходило на протяжении последних 12 месяцев, основываясь на общих антииранских интересах. Жесткая политика Трампа в отношении Ирана пользуется поддержкой кланов Нетаньяху и бин Салмана, и представляет собой разворот американской политики на 180 градусов от ядерного соглашения, достигнутого многолетними усилиями предыдущей администрации.
Деньги Саудовской Аравии и политическая поддержка Израиля, а также давление неоконсерваторов в Соединенных Штатах, являются факторами, важными для администрации Трампа, особенно в связи с тем, что внутри страны она находится в осаде и вынуждена иметь дело с расследованием специального прокурора Мюллера, которое уже давно раздражает президента Соединенных Штатов и мешает ему действовать по собственному усмотрению.
Трамп вынужден окружать себя такими людьми как Помпео, Хаспел и Болтон, что выдает его страстное желание умиротворить так называемое «глубинное государство», политический класс Америки, а не бороться с ним. Впрочем, независимо от того, какая борьба идет сейчас внутри и вокруг администрации Трампа, она проложила ему путь к плодотворному сотрудничеству с этим самым глубинным государством. Трамп, похоже, пришел к заключению, что лучше вести переговоры и идти на компромиссы с политическим классом, чем пытаться, как он обещал во время своей предвыборной кампании, осушить это болото.
Решению о выходе из СВПД предшествовали другие провокационные политические решения, которые могут быть обозначены как анти-Обамовские или произраильские и просаудовские, и даже антиевропейские. Уже на протяжении нескольких лет Вашингтон не может вырваться за пределы краткосрочного стратегического мышления, причем решения часто принимаются внезапно, на основе сиюминутных эмоций, или на фоне постоянной внутренней борьбы между более или менее воинственными элитами.
Последний подобный пример касается СВПД, и он, похоже, подтверждает вполне очевидную тенденцию, которая наблюдается в течение последних двух лет. Вашингтон начинает думать прежде всего о самой Америке, уделяя больше внимания внутренним вопросам, а не беспокоиться о поддержании либерального мирового порядка и сохранении глобального статус-кво. Трамп, похоже, действует без какой-либо конкретной логики и стратегии – то вводит санкции против России, то торговые тарифы против Китая, то выходит из международного соглашения, то бомбит Сирию, а то идет на беспрецедентное сближение с Северной Кореей.
Бесполезно искать во всем этом какую-либо стратегическую мысль, а тем более великую стратегию, определяющую конечные цели Вашингтона. Политики и стратеги в американской столице действуют на основе краткосрочной цели, а именно: стремятся угодить Нетаньяху и денежным мешкам вроде бин Салмана, наказывают Россию, вызывают призрак торговой войны против Европы и Китая, требуют от союзников большей платы за защиту НАТО, мешают европейским компаниям сотрудничать с важными партнерами в Иране или даже в России (Северный поток-2).
Все это ведет к расколу между европейскими союзниками США: Франция и Англия скорее готовы бомбить Сирию и угрожать Ирану, а Германия и Италия выступают против подобных шагов, взывая к приоритету международного права и торжеству дипломатии.
С отменой СВПД и введением экстерриториальных санкций против компаний, сотрудничающих с Ираном и Россией, похоже, европейские страны решились на попытку утвердить свой суверенитет, приняв законы, блокирующие нанесение компаниям ущерба. Так, Европарламент намерен принять новый закон, который блокирует выплату штрафов властям США со стороны каких-либо компаний, сотрудничающих с Тегераном.
Вашингтон хочет заставить своих европейских союзников выбирать между деловыми связями с Тегераном или Вашингтоном. Это настоящий шантаж, вполне в духе мафии, который, похоже, даже послушный Брюссель не намерен терпеть, судя по обсуждаемым в ЕС конкретным мерам противодействия. Аналогичная ситуация в 1996 году с участием Брюсселя заставила Билла Клинтона приостановить подобные недружелюбные и разрушительные действия в адрес союзников и обратиться к средствам дипломатии.
Судя по всему, Трамп вообще мало беспокоится по поводу среднесрочных и долгосрочных последствий своих действий. Похоже, он не особенно заинтересован в гармонизации отношений с союзниками, особенно с канцлером Германии Ангелой Меркель. Гораздо больше его волнует гигантский отрицательный баланс в торговле США с этой страной. По этому показателю Германию опережает лишь Китай. Единственная точка преемственности между Обамой и Трампом касается противодействия строительству трубопровода между Россией и Германией.
Поскольку стратегическое мышление для Трампа является несущественным фактором, и он обеспокоен только самыми краткосрочными задачами, связанными с собственным имиджем (этакий крутой парень, который соблюдает свои обещания), практический эффект заключается в том, что стратегия, с американской точки зрения, не имеет никакого смысла.
В то же время, именно стратеги, сидящие в американских аналитических центрах, во многом определяют конечные действия Трампа, и именно на них лежит ответственность за последние пятнадцать лет внешнеполитических провалов. Они, сами того не желая, являются истинными архитекторами формирующегося многополярного мира и непреднамеренно содействуют приближению конца эпохи однополярного доминирования Америки.
И в то же время, эти стратеги обманывают сами себя, думая, что действия Трампа, такие как введение санкций в отношении России, восстановление военного присутствия на Ближнем Востоке и попытка развалить СВПД, являются прекрасной возможностью для достижения некоторых стратегических целей, борьба за которые была проиграна на протяжении нескольких последних лет.
Расчеты этих стратегов являются ошибочными и последствия действий США прямо противоположны тому, чего они намеревались достичь. Тем не менее, эти самозваные эксперты, ослепленные деньгами, поступающими от десятков лобби, (например, израильского) становятся жертвами собственной пропаганды, настаивая на стратегических решениях, наносящих прямой ущерб интересам Соединенных Штатов во всем мире, и особенно на Ближнем Востоке.
Политические аналитики, принадлежащие к таким организациям как Брукингский институт или Центр стратегических и международных исследований CSIS, более чем убеждены в том, что сильное давление на Иран может остановить расширение так называемой шиитской дуги на Ближнем Востоке и предотвратит рост влияния Ирана на всей ее протяженности (от Тегерана до Бейрута через Багдад и Дамаск).
Санкции против России и Ирана служат, по их мнению, цели блокирования европейской энергетической независимости от США, которая могла бы быть достигнута за счет сотрудничества с упомянутыми двумя странами. Возобновление военной активности в регионе имеет целью противостоять присутствию России, путь даже только психологически, и подтвердить готовность Вашингтона оставаться в регионе и защищать свои интересы. Прежде всего, речь идет о Саудовской Аравии, которая соблюдает свое обязательство вести расчеты за нефть исключительно в американских долларах.
Последнее обстоятельство имеет огромное значение с точки зрения глобальной стратегии, и Саудовская Аравия является ключевым партнером Вашингтона в этом отношении. Американское присутствие на Ближнем Востоке и анти-иранская политика США служат для того, чтобы умиротворить ценного саудовского союзника, и в то же время убедить его не поддаваться на соблазн Пекина начать торговать за нефте-юани, конвертируемые в золото.
Из-за своей хаотической экономической и военной политики, Вашингтон оказывается во все большей изоляции. Недавний визит Меркель в Россию подтверждает ее желание создать ось, альтернативную той, что сегодня существует между Брюсселем и Вашингтоном. Победа на выборах в Италии двух партий, решительно выступающих против новых войн и аннулирования соглашения СВПД, а особенно против антироссийских экономических санкций, способствует формированию нового альянса, подчеркивающего внутренний раскол в Европейском Союзе. Макрон, Меркель и Мэй сталкиваются с острым кризисом популярности в своих странах, что не помогает им в принятии решений.
Аналогичные проблемы преследуют Мохаммеда бин Салмана, Трампа и Нетаньяху в их собственных странах. Эти лидеры считают, что агрессивная внешняя политика может облегчить внутренние противоречия. Они также пытаются нащупать общую стратегию, порой демонстрируя шизофреническое поведение, явно противореча тому факту, что они должны находиться по одну сторону баррикады с точки зрения желаемого мирового порядка.
В отличие от них, Китай, Россия и Иран, а теперь еще и Индия, пытаются реагировать на западное безумие рациональными, продуманными и взаимовыгодными действиями. В результате европейцы, возможно, придут к пониманию того, что их будущее заключается не в том, чтобы слепо следовать путем США, Израиля и Саудовской Аравии.
Похоже, Трамп предложил европейским лидерам прекрасный повод отстоять свой суверенитет и постепенно отказаться от традиционной сервильности в отношении Вашингтона.
Разумеется, трудно вообразить, что раскол между Европой и США произойдет одномоментно, но вероятность столкновения европейских столиц с Вашингтоном уже не настолько эфемерно мала, как прежде. Разумеется, это не может не радовать Москву и Пекин, которые стремятся вовлечь Европу в свой мега-Евразийский проект в качестве четвертого компонента, наряду с Азией, Евразийским экономическим союзом и Ближним Востоком, включая Персидский залив.
