Противоречия между Турцией и Соединенными Штатами хорошо известны всему миру. Однако в последнее время настоящая напряженность образовалась у Анкары на другом фронте. Речь идет об отношениях с Россией. Этот «брак по расчету» подвергается жестким испытаниям в Сирии, и особенно остро проблема стоит в провинции Идлиб, последнем бастионе сирийских повстанцев.
Впрочем, Идлиб – лишь верхушка айсберга. За фасадом братской дружбы между Реджепом Тайипом Эрдоганом и Владимиром Путиным – «султаном» и «царем» – таится множество серьезных проблем. Почти по всем вопросам стратегического значения два эти лидера занимают противоположные позиции: Украина, аннексия Крыма, гражданская война в Ливии, замороженный армяно-азербайджанский конфликт, Балканы, Кипр, разведка газовых месторождений в Восточном Средиземноморье, Израиль, Египет, братья-мусульмане, и этот список можно продолжать. В сущности, если хорошо подумать, Венесуэла – единственная тема, по которой у Путина и Эрдогана нет разногласий.
Безусловно, приобретение Турцией в 2017 году четырех дивизионов российских противоракетных систем С-400 стало важной вехой в их отношениях, но не в общепринятом смысле этого слова. Что касается Анкары, эта сделка никогда не рассматривалась турецким истеблишментом как начало нового стратегического партнерства. Это была лишь цена за право на вторжение в северную Сирию. Турции было необходимо предотвратить возникновение Курдистана – скажем так, «малого Курдистана» – в курдских районах на северо-востоке Сирии, где Россия имела военное превосходство. Однако, после того, как турецкая авиация сбила российский самолет в 2015 году, Путин был отнюдь не готов удовлетвориться одними извинениями от Эрдогана. Приобретение комплекса С-400 скрепило их стратегическую сделку и позволило Турции занять курдские регионы в Сирии, такие как Африн и Аль-Баб, в 2016 и 2017 годах.
Однако, Идлиб оказался более крепким орешком для Турции. Когда режим Асада захватил Алеппо, большая часть исламистских сил нашла убежище в этой небольшой провинции на границе с Турцией, где Анкара и Москва в 2018 году договорились создать демилитаризованную зону. Население Идлиба на сегодняшний день составляет около трех миллионов человек. Турция уже приютила четыре миллиона сирийских беженцев, и Эрдоган полон решимости не допустить новой волны сирийской иммиграции в свою страну. Анкара в свое время обязалась обеспечить вывод радикальных группировок из этого района, и Москва согласилась на перемирие.
Однако, ни одна из сторон на самом деле не выполнила свою часть сделки. Россия постоянно нарушала перемирие, а недавно предприняла полномасштабную военно-воздушную кампанию, прокладывая путь для войск сирийского режима, стремящихся вернуть себе контроль над провинцией. Используя лозунг борьбы с терроризмом для оправдания своих действий, Москва утверждает, что экстремисты получили возможность укрепить свои позиции в Идлибе, потому что Турция не выполнила взятых на себя обязательств по демилитаризации региона.
Напряженность вокруг Идлиба резко обострилась в последние две недели. Прямое военное столкновение между турецкими и сирийскими войсками завершилось гибелью 14 турецких военнослужащих, а сирийский режим потерял убитыми более ста человек.
Реджеп Тайип Эрдоган обвиняет в эскалации напряженности Москву, но избегает вступать в прямую конфронтацию с Путиным. Вместо этого он направил дополнительный 5-тысячный военный контингент в Идлиб и обратил свой гнев против сирийского режима. «Если нашим войскам будет причинен какой-либо вред… мы нанесем удар по войскам режима, и не станем ограничиваться территорией Идлиба», – провозгласил Эрдоган на прошлой неделе. Он также предупредил, что если силы Сирийской арабской армии не отступят до 1 марта, турецкие войска «сделают все необходимое».
Поскольку принято считать, что Дамаск находится под контролем Москвы, можно с уверенностью заключить, что послание Эрдогана было прежде всего адресовано Путину.
Впрочем, ожидать, что Москва подчинится требованиям Эрдогана, абсолютно нереалистично. Эрдоган прекрасно знает, что Россия полностью контролирует сирийское небо. Таким образом, турецкие воздушные удары по воскам сирийского режима будут означать прямое военное столкновение с Москвой. Вероятно, именно поэтому, в то время как Эрдоган угрожал Дамаску, его министр обороны Хулуси Акар демонстрировал гораздо более конструктивный подход. Он объяснил, что реальная причина переброски дополнительных войск в Идлиб заключается в обеспечении «долгосрочного прекращения огня».
С теми, кто не желает соблюдать режим перемирия, включая исламских радикалов, по его словам «будут расправляться силовыми методами». Под радикалами министр имел в виду, по всей видимости, джихадистскую группировку «Хайят Тахрир Аш-Шам», которую сирийские вооруженные силы пытаются вытеснить из Идлиба с помощью российской авиации.
Все это показывает, что президент Эрдоган не желает разрывать связи с Путиным. Ведь в конце концов, у России все карты на руках. Москва может позволить Дамаску захватить Идлиб, тем самым наводнив Турцию новыми потоками беженцев. С другой стороны, Россия может надавить на турок и заставить их покинуть северную Сирию под угрозой заключения сделки с сирийскими курдами.
Наконец, нельзя забывать и о том, что Эрдоган во многом обязан Путину энергетической безопасностью Турции. Анкара покупает большую часть природного газа у России, а кроме того она подписала с Москвой соглашение о трубопроводе и перспективные сделки в области ядерной энергетики.
Нынешняя острая ситуация между Анкарой и Москвой может выглядеть как повод для американского вмешательства. Однако, поскольку преимущество в двусторонних отношениях по-прежнему за Владимиром Путиным, Вашингтон едва ли может чем-то помочь Турции.
