Для философа Гегеля всё есть «дух» (нем. *Geist*). Институты он называл «объективным духом», потому что идеи становятся объективными, воплощаясь в конкретные формы правления или социальные учреждения и обретая реальность вместо того, чтобы оставаться умозрительными абстракциями. Для Гегеля в этом и заключается смысл самой истории.
Последователи Гегеля давно спорят: идёт ли исторический процесс линейно к идеалу или же он обратим и цикличен. Молодой Фрэнсис Фукуяма когда-то громко заявил, что западная демократия и капитализм знаменуют «конец истории», но сегодня это кажется наивным. Большинство исследователей Гегеля склоняются к теории цикличности или обратимости истории.
Как же запускается обратный исторический процесс? Он начинается, когда фундаментальные идеи, породившие институты, сталкиваются с противоположной точкой зрения. Это противостояние может долго оставаться на уровне субъективной критики. Например, недовольные граждане отдельных европейских стран могут роптать на бюрократов из Брюсселя — подобно подросткам, которые за спиной ругают родителей, но ничего не меняют.
Однако со временем эти оппозиционные идеи могут обрести конкретные формы. Люди объединяются в избирательные блоки, создают политические партии, чтобы бросить вызов устоявшейся, но одряхлевшей системе. Они могут проголосовать за собственные варианты «Брексита».
Теперь становится вполне реальным, что базовая идея Европейского союза — этого выдающегося постмодернистского сверхгосударства — подвергается эрозии. Всё начинается с того, что всё больше людей осознают: европейское единство может обходиться слишком дорого, а его издержки для простых европейцев начинают перевешивать преимущества.
Алекс Ло, South China Morning Post
