На резкое ухудшение ситуации в Ираке, всё более напоминающей полный крах государства, Россия отреагировала своим излюбленным замечанием: «А ведь мы предупреждали».
«Мы очень обеспокоены происходящим в Ираке. Мы давно предупреждали, что авантюра, которую затеяли американцы и англичане, ни к чему хорошему не приведёт», – заявил российский министр иностранных дел Сергей Лавров. Он назвал войну в Ираке «полным провалом». Россия сожалеет, что её прогнозы сбылись, отметил глава российского МИД.
Трудно отрицать, что Россия во всеуслышание называла войну в Ираке неудачной затеей. Ещё в марте 2003 года, когда началось вторжение, российский президент Владимир Путин подверг его открытой критике. В своём выступлении перед Думой Путин назвал ситуацию «самым серьёзным кризисом со времён холодной войны», добавив, что борьба будет затяжной и жестокой.
Для того времени такой поступок был неожиданным (напомним, шёл всего третий год правления Путина, который находится у власти уже более 14 лет). Сейчас-то все уже привыкли к критике внешней политики США со стороны Кремля. Россия любит напоминать США о своих предупреждениях по поводу американских международных авантюр.
Так, когда в 2012 году произошло нападение на американскую дипломатическую миссию в ливийском городе Бенгази, в результате которого погиб посол Кристофер Стивенс, немедленный ответ России, по меткому замечанию журналистки New York Times Эллен Бэрри, был в духе «мы ведь предупреждали». Когда от бомб, взорванных двумя чеченцами, во время прошлогоднего Бостонского марафона трое погибли и десятки были ранены, Россия снова отреагировала аналогичным образом, отметила в New Republic Юлия Иоффе. «Путин неоднократно повторял, что мы не делим террористов на своих и чужих», – заявил тогда пресс-секретарь российского президента Дмитрий Песков. – «К ним нельзя относиться по-разному – с одними работать, других порицать».
Логика предельно ясна. Напоминая о своих предупреждениях, Россия вправе сказать: «Вы нас не послушали тогда, хоть сейчас послушайте». Указывая на свои возражения против вторжения в Ирак и Ливию, Путин укрепляет свои позиции в сирийском вопросе.
Но всё же интересно рассмотреть точку зрения России на различные конфликты. В свете событий последних нескольких дней многие наверняка согласятся с тем, что Путин, возможно, был прав по поводу Ирака. «Не за такой исход мои друзья боролись и умирали», – написал ветеран иракской войны Джон Нэгл. Да и царящий в сегодняшней Ливии хаос определённо заставляет задуматься о правильности предпринятых мер. А учитывая, что сирийская война тянется уже четвёртый год, и конца-края ей не видно, может, призывы Путина к диалогу с Башаром Асадом были не столь и ужасны.
Конечно, есть и множество других факторов. Критики могут указать, что в Ираке, Сирии, Ливии Путин выступал в поддержку авторитарных лидеров – можно сказать, подобное тянется к подобному. И конечно, экономические вопросы и несогласие с гегемонией Америки сказываются на позиции Кремля.
Однако стоит напомнить, что российская оценка американских действий в Афганистане была более сдержанной. Поначалу Путин поддерживал борьбу с терроризмом, которую вёл Джордж Буш-младший, хотя российское участие в афганской войне ограничивалось помощью с поставками и позже Путин стал более критично к ней относиться. И всё же ещё в прошлом году Путин выражал надежду, что американские военные базы останутся в Афганистане и после 2014 года. Как отметил журналист The Moscow Times Майкл Бом, это редкое для Кремля согласие с военным присутствием США означает, что Россия обеспокоена ситуацией, сложившейся у южного соседа, и хочет, чтобы Америка участвовала в разрешении этой проблемы.
Может, внешняя политика Путина и зиждется на заурядном реализме. Но оглядываясь назад, надо признать, что этот заурядный реализм иногда выглядит лучше, чем его альтернатива.
