С тех пор, как год назад Китай нанёс первый «официальный» удар по нефтедоллару, в мировой энергетической сфере усилилась тенденция дедолларизации (несмотря на заявления Вашингтона, что сделки вне доллара носят «единичный характер»).
В прошлом году в прессе не раз писали о восхождении нефтеюаня, об усилении экономического влияния Китая, и о возрастании роли Поднебесной как важнейшего экспортёра углеводородов для стран Персидского залива и бывшего Советского Союза. А также о том, что Китай в силах положить конец глобальному доминированию доллара.
И вот сейчас, впервые в истории, китайский эсминец пришвартовался в южном иранском порту Бендер-Аббас, в Ормузском проливе, прямо напротив американских «твердынь» Бахрейна и ОАЭ.
Глава военно-морской базы адмирал Хуссейн Азад сказал, что в ходе четырёхдневного визита пройдут совместные китайско-иранские учения.
«В последний день визита китайские корабли примут участие в совместных учениях. Также планируется обмен технической информацией, связанной с вопросами помощи и спасения в море», пояснил Азад.
В прошлом году группа российских кораблей останавливалась в том же самом порту по пути домой после выполнения своей миссии в Тихом океане.
Подпись к изображению: Это событие можно расценивать как стремление Ирана к установлению баланса присутствия иностранных морских судов в районе стратегически важного Ормузского пролива, который является единственным морским путем из Персидского залива, где сосредоточена пятая часть мировой нефти
На южном берегу, неподалёку от Бахрейна, базируется Пятый флот ВМС США.
Вот почему это так важно:
Подпись к изображению: Распределение производимых на Ближнем Востоке энергоносителей. Указаны доли стран от производимого в мире жидкого топлива на 2012 год
История и логика подсказывают, что существующий на сегодняшний день в мире порядок установлен не навечно. По мере возвышения нефтеюаня, доллар будет терять свои центральные позиции на международных энергетических рынках, что повлияет на позиции доллара в более широком смысле. Этот процесс уже идёт.
В то время как Китай постепенно занимает главенствующую роль на глобальной энергетической сцене, он продолжает компанию по интернационализации своей валюты. Внешние торговые сделки стали заключаться в китайском юане, растут объёмы финансовых инструментов, выраженных в юане. В настоящее время в Китае происходит процесс либерализации капитальных активов, который необходим для полной интернационализации юаня и достижения гибкости его курса.
У Народного банка Китая сейчас заключены соглашения о валютных свопах более чем с тридцатью центральными банками мира, а это означает, что юань уже эффективно используется в качестве резервной валюты.
Цель Китая заключается не в том, чтобы заменить доллар юанем, а в том, чтобы юань занял позицию резервной валюты наряду с долларом. Кроме экономических преимуществ (таких как снижение затрат китайских бизнес-предприятий на обмен иностранной валюты) Пекин хочет (по стратегическим соображениям) замедлить дальнейший рост своих гигантских долларовых резервов.
Китай не может не видеть склонность Америки отрезать определённые страны от американской финансовой системы, используя эту возможность в качестве политического инструмента. Китай не желает, чтобы Вашингтон мог использовать подобные рычаги давления и против него. Интернационализация юаня поможет снизить уязвимость такого рода.
В более широком смысле Пекин понимает важность доминирования доллара для сохранения власти Америки. Урезав доминирующее положение доллара, Китай сможет сдерживать избыточное одностороннее влияние США.
В ближайшем будущем Китай, вне всяких сомнений, станет крупнейшим рынком сбыта для производителей углеводородов из стран Персидского залива и бывшего Советского Союза. Несмотря на то, что страны Персидского залива долгое время полагались на Вашингтон как на гаранта своей безопасности, скорее всего, в обозримом будущем они будут искать более тесных связей с Пекином. Что касается России, то ухудшающиеся отношения этой страны с США уже способствовали упрочению её связей с Китаем.
Уже несколько лет Китай платит за часть импорта иранской нефти в юанях; в 2012 году Народный банк Китая и Центробанк ОАЭ подписали соглашение о валютном свопе в 5,5 миллиардов долларов, заложив основу для импорта нефти в Китай из Абу-Даби за юани.
$400-миллиардное китайско-российское газовое соглашение, которое было заключено в этом году, очевидно, также даёт возможность покупать российский газ за юани. Если это будет осуществлено, роль китайской валюты в торговле природным газом станет ещё более ощутимой.
Заглядывая в будущее, вряд ли можно усомниться в том, что использование юаня для заключения международных сделок по углеводородам будет расширяться, что только ускорит процесс снижения американского влияния в ключевых производящих углеводороды регионах. Это обстоятельство затруднит для Вашингтона финансирование того, что Китай и некоторые другие страны расценивают как политику чрезмерного вмешательства в дела иностранных государств — перспектива, которую американские политики с большим скрипом начинают осознавать.
