На этой линии соприкосновения в восточной Украине перемирие, объявленное более трех месяцев назад, кажется просто оскорбительной уловкой. Артиллерийские залпы звучат так часто, что даже собаки научились прятаться в подвалах при первом же взрыве.
Подпись к изображению. Снайпер-ополченец на своей позиции в Докучаевске, пятница, 5 июня 2015 года. НА востоке страны продолжается затишье после кровопролитной схватки, произошедшей в среду между силами сепаратистов и правительственными войсками в пригородах цитадели повстанцев, Донецка
Все хотят прекращения артобстрелов, как мирные жители, так и повстанцы. Парадоксально, но эта крайняя усталость предвещает новую вспышку насилия.
Ополченцы с нетерпением ждут окончания этого фальшивого перемирия и жаждут приказа своих лидеров о начале полномасштабного наступления.
«Мы много раз просили их отдать приказ, но все, что мы слышим – только «нет, нет, нет», говорит снайпер-ополченец, отзывающийся на позывной «Ржавый». Лживость этого фальшивого перемирия проявилась со всей ясностью на прошлой неделе, когда на западной окраине Донецка, главной цитадели ополченцев, вспыхнула короткая яростная схватка, длившаяся один день.
После боя возобновились международные призывы к спокойствию и сдержанности. Однако, вместо этого вдоль линии фронта снова раздаются пугающие звуки залпов тяжелой артиллерии.
В соответствии с достигнутым при международном посредничестве соглашением о перемирии, все вооружения калибром свыше 100 мм должны быть отведены от линии соприкосновения. Однако, иностранные наблюдатели утверждают, что тяжелые вооружения, возможно, возвращаются на прежние позиции – недавние поездки экспертов на сортировочные пункты позволили выяснить, что многие из орудий, находившиеся там ранее, исчезли.
На перекрестке проселочной дороги, ведущей из городка Докучаевск, около 20 километров от Донецка, ополченцы-сепаратисты поочередно несут вахту у противотанковой ракетной установки, закрепленной на бетонных блоках. Через дорогу от их позиции стоит православный крест, изрешеченный пулями, со словами «Спаси и сохрани», написанными на перекладине. Крыша полуразрушенного складского помещения неподалеку изуродована взрывами артиллерийских снарядов.
«Они ведут огонь по нашим пропускным пунктам. Ладно, мы воюем против них», говорит ополченец в очках, взявший военный позывной «Одесса» в честь своего родного города. «Но ведь рядом живут гражданские. Так по ним тоже стреляют».
Один из снарядов на прошлой неделе упал на крышу дома Елены Игнатовой, однако уничтожил лишь тщательно возделанные грядки помидоров, перца и капусты. Местные жители, такие как Игнатова, отчаянно молятся о мире, но у них мало надежд, что он может быть достигнут средствами дипломатии. «Зачем нам нужно было это мирное соглашение», говорит она. «Только чтобы дать украинской армии возможность укрепиться здесь?»
Перспективы дипломатического урегулирования стали еще более туманными после того, как очередной раунд переговоров между повстанцами, Россией и Украиной закончился без какого-либо видимого прогресса. В субботу спецпредставитель ОБСЕ по Украине швейцарский дипломат Хайди Тальявини, выступавшая в качестве посредника на этих переговорах, ушла в отставку.
Подразделения, которые держат оборону под Докучаевском, состоят из довольно пестрой публики. Некоторые – жители окрестных городов и поселков. Другие приехали издалека, как, например, Валерий, этнический эвенк из Якутии, расположенной в 5500 километрах к востоку. Валерий, согласившийся назвать только свое имя, сказал, что он в сентябре завершил службу по трехлетнему контракту в вооруженных силах России и решил отправиться на Украину, потому что ему надоела гражданская жизнь. «Моя бабушка говорила мне, что мужчины должны воевать, вот я и приехал сюда», говорит он.
Докучаевск – только одна из множества точек потенциальных столкновений. Самая значительная вспышка насилия в восточной Украине за последние месяцы произошла в районном центре Марьинка в окрестностях Донецка.
По многократно отрепетированному сценарию, обе стороны обвиняют друг друга в начале боевых действий. В официальном отчете наблюдателей ОБСЕ сообщается о передвижениях сил повстанцев в Донецке накануне схватки. Это свидетельствует о том, что инициатива, вероятно, исходила от них.
Официальные источники с обеих сторон, похоже, стремятся скрыть данные о своих потерях. Киев утверждает о пяти погибших солдатах, в то время как некоторые из военнослужащих говорили корреспондентам Associated Press, что бой был настолько отчаянным, что они думали, никто не выживет. Один из них пожаловался, что у них почти нет средств для отражения атак сепаратистов. Его противотанковая ракетная установка была повреждена, а от переносного ружейного гранатомета мало толку в схватке против бронетехники.
Лидеры повстанцев официально признают, что потери среди участников боев составили 16 человек, однако рядовые в частном порядке говорят, что истинная цифра составляет несколько десятков убитых. Сепаратисты тайно захоронили некоторых из своих погибших бойцов в пятницу, а затем большую часть в выходные.
В результате схватки, похоже, ни одна из сторон не добилась преимущества, так что единственным «дивидендом» можно считать дальнейший рост ненависти и обиды среди бойцов. Вслед за событиями в Марьинке украинские официальные лица вынуждены были признать, что они использовали тяжелые вооружения, указанные в соглашении о перемирии, в ходе схватки, чтобы удержать город.
Подобные вооружения, возможно, дают преимущество в силе тем, кто их использует, но они оказались катастрофически неточными. Зона разрушений, возникшая в результате эскалации конфликта в Марьинке, распространилась глубоко на территорию самого Донецка, где после попадания реактивного снаряда была полностью сожжена часть городского рынка.
Отчеты ОБСЕ также указывают, что повстанцы не прекратили использовать многозарядные пусковые установки и некоторые другие виды оружия, которые в соответствии с соглашением, должны быть отведены от линии соприкосновения.
В Докучаевске, говорят бойцы ополчения, в течение последних недель артиллерийские обстрелы ужесточились, украинская армия использовала установки залпового огня «Град» и крупнокалиберную артиллерию, а также обычные реактивные установки и танки. Относительно свежие воронки, обнаруженные на территории нефтехранилища в пятницу, имеют довольно значительную глубину, что указывает на возможную справедливость этих утверждений.
Ополченец «Одесса» говорит, что вывод может быть только один. «Как только получим приказ, мы начнем наступление. Все мы хотим, чтобы это кончилось как можно быстрее. Зачем нужны все эти переговоры?»
