В последнее время на Ближнем Востоке распространялись настойчивые слухи о том, что Москва постепенно отдаляется от сирийского режима. Без сомнения Владимир Путин застал врасплох прибывшего с визитом в Россию сирийского министра иностранных дел Валида Аль-Муаллема во время их встречи, состоявшейся в понедельник в Кремле. В словах Путина автор статьи Мелкулангара Бхадракумар выделил два основных положения.
Первое из них было абсолютно предсказуемым. Путин вновь заверил Сирию в том, что Россия окажет ей поддержку «в политической, экономической и военной сфере», о чем Муаллем вскоре заявил журналистам во время пресс-конференции.
Однако вторая часть «послания» была совершенно новой и неожиданной. Путин дал понять сирийскому руководству, что «мы (то есть Россия) считаем, что эффективно бороться с терроризмом и исламским радикализмом мы сможем только в том случае, если все страны региона объединят свои усилия.
На первый взгляд, это именно то, что должно было прозвучать. Однако, поразительной автору показалась манера, в которой Путин выдвинул эту идею: «Россия поддерживает очень хорошие отношения со всеми странами региона без исключения и наши контакты с этими странами свидетельствуют об их готовности внесли свой вклад в борьбу с тем злом, которое олицетворяет группировка «Исламское Государство». Это относится к Турции, Иордании и Саудовской Аравии».
Путин призвал сирийское правительство «сделать все возможное для установления конструктивного диалога между всеми странами, которые хотят бороться с терроризмом и, разумеется, продолжать развивать конструктивные отношения с каждой из них».
Он считает напряженные отношения Сирии с ее соседями «недоразумением, временными проблемами, которые часто возникают между соседями».
Муаллем быстро осознал, что почва уходит у него из-под ног. Он предостерег Путина: «Как вы знаете, главная проблема в Сирии заключается в том, что страны, которые вы упомянули, оказывают поддержку террористам, действующим на территории нашей страны».
Муаллем привел аналогию с «борьбой Советского Союза во время Великой Отечественной Войны, когда ваш народ победил в своем противостоянии нацистским интервентам. Я имею в виду главным образом сражения под Ленинградом и Сталинградом. Мы (сирийское правительство) рассчитываем на вашу (российскую) поддержку, и мы уверены, что сирийский народ, как и советский народ, выстоит в борьбе против терроризма».
Однако, Путин настоял на своем и повторил уже высказанную мысль о том, что Россия «использует хорошие отношения со всеми странами региона, чтобы как минимум, предпринять попытку создать эту коалицию (включающую Сирию, Турцию, Иорданию и Саудовскую Аравию)».
Позже, во время пресс-конференции в Москве совместно с российским министром иностранных дел Сергеем Лавровым, Муаллем не скрывал своего потрясения: «Я знаю, что Путин – это человек, способный совершать чудеса, но альянс между Саудовской Аравией, Турцией, Катаром и Соединенными Штатами Америки потребовал бы очень большого чуда».
На самом деле, полагает автор, мы вероятно наблюдаем последствия недавнего визита вице-кронпринца и министра обороны Саудовской Аравии Мохаммеда бин Салмана (сына короля Салмана) в Россию. Этот ход саудитов подтолкнул Москву занять компромиссную позицию. Саудовская Аравия теперь становится партнером России в ее борьбе против «Исламского государства».
Новая российская позиция заключается в том, что все остальные проблемы, касающиеся Сирии, должны быть отодвинуты на задний план, в то время как совместные многосторонние усилия в «новой фазе» необходимо сосредоточить на угрозе терроризма. Лавров объяснил это во время пресс-конференции следующим образом:
«Мы сосредоточены на проблемах практической политики, которая требует, чтобы мы как можно быстрее оставили в стороне все, что не касается борьбы с терроризмом, и сконцентрировались на наших общих усилиях, направленных на противодействие ИГИЛ, «Джабхат аль-Нусра» и другим подобным группировкам. ИГИЛ распространяет свою деятельность на Афганистан и обращает взгляд к Центральной Азии. Имеется много свидетельств, указывающих на то, что акты терроризма в Европе также имеют прямое отношение к ИГИЛ. Таким образом, общее осознание глобальной угрозы должно возобладать над отдельными геополитическими схемами и односторонними задачами».
Бхадракумар задается вопросом: «Чем же можно объяснить эту поразительную перемену в российской политике?! Муаллем прав в том, что терроризм в Сирии стал результатом вмешательства таких стран как Турция и Саудовская Аравия. Существуют документальные свидетельства связей между этими странами и структурами Аль-Каеды в Сирии. Неужели, Москве об этом неизвестно?»
Совершенно очевидно, что у России имеются собственные соображения. Москва не рассматривает сирийский конфликт в категориях «кто кого». Поддержка президента Башара Аль-Асада не является конечной целью. Как бы то ни было, несмотря на риторику Америки, свержение Асада не представляет собой сегодня приоритетной цели США.
Тем не менее, имеется серьезный вопрос относительно политического риска, который взял на себя Путин, объявив Саудовскую Аравию своим партнером по борьбе против исламских экстремистов. Важно подчеркнуть, что Путин в этой ситуации ставит на карту собственный престиж, а подобное могло произойти только на основе каких-то весьма убедительных аргументов, представленных российскому президенту от имени короля Салмана.
Нет ничего удивительного в том, что сирийская проблема несколько утомила Москву. Сирийский режим, несмотря на всю российскую помощь, продолжает терпеть крупные поражения в схватках с противником на местах. Страна явно движется к распаду и в конечном итоге победителем вполне может оказаться «Исламское Государство».
Кроме того, разумеется, собственные интересы России подразумевают активное развитие связей с Турцией, Иорданией и Саудовской Аравией. Здесь имеется гигантский неиспользованный потенциал для сотрудничества. Например, все три страны предлагали выгодные сделки на миллиарды долларов за российские технологии ядерной энергетики.
А главное заключается в том, что Путин стремится сохранять партнерство с Западом везде, где это возможно. Недавний экономический форум в Санкт-Петербурге может служить наилучшим примером. Компания BP (Shell) возвращается в проект Сахалин-2 (производство сжиженного природного газа), европейские компании заключили контракты с Газпромом на строительство двух дополнительных газопроводов в рамках маршрута «Северный поток» (один из которых свяжет газовые месторождения России с Великобританией) И, что наиболее важно, в этом событии в Санкт-Петербурге заметное участие приняли и американские компании. Это является сигналом, что Вашингтон не прочь возобновить деловые связи с путинской Россией.
И, наконец, терроризм представляет собой сферу, где интересы России и Запада практически совпадают, и Запад это понимает. Когда Путин звонил американскому президенту на прошлой неделе, главными темами разговора были именно «Исламское государство» и сирийский конфликт.
Путин и Обама пришли к соглашению, что министр иностранных дел России Лавров и госсекретарь США Джон Керри должны провести дискуссию по сирийским проблемам. Любопытно, что беседа Путина с Муаллемом состоялась накануне встречи Лаврова с Керри в Вене, прошедшей вечером того же дня.
Путин понимает, что Обама испытывает разочарование и досаду от того, возглавляемая США кампания против «Исламского государства» не дает ожидаемых результатов. Поэтому Мелкулангара Бхадракумар полагает, что со стороны России это сильный дипломатический ход: сделать борьбу против ИГ пилотным проектом ближневосточного сотрудничества между Россией и Америкой, использовав Сирию в качестве испытательного полигона.
Автор — индийский политолог Мелкулангара Бхадракумар, в прошлом дипломат, посол Индии, работавший в Советском Союзе, Южной Корее, Шри Ланка, Германии, Афганистане, Пакистане, Узбекистане, Кувейте и Турции.
