Провозглашенная китайским президентом Си Цзиньпином во время выступления в столице Казахстана Астане 7 сентября 2013 г. инициатива «Экономического пояса Шелкового Пути», представляющая собой сухопутную часть более широкой программы «Один пояс, один путь», включает в свой маршрут страны Центральной Азии. Китайцы далеко не первые, кто предпринимает попытки объединить межрегиональные торговые связи под общим брендом. Однако, как подчеркнули несколько докладчиков на недавней конференции Центрально-азиатской программы в университете Джорджа Вашингтона, Китай с его знаменем «Шелкового пути» оказался первым, кто подкрепил свои дипломатические усилия весьма серьезными деньгами.
Так, Александр Кули из Колумбийского университета отметил контраст китайской инициативы с обсуждаемым время от времени, но еще чаще уходящим в забвение, американским проектом «Нового Шелкового Пути». Китайцы, по мнению Кули, «реально готовы вложить сотни миллиардов долларов, в то время как США… совсем немного, и это немногое тоже под вопросом». Кроме того, Китай создал несколько механизмов финансирования для поддержки инфраструктурных проектов, от Фонда Шелкового Пути до АБИИ (Азиатского банка инфраструктурных инвестиций).
Возможно, еще большую важность представляет тот факт, что упомянутая инициатива указывает на усиление Китая и его готовность к долгосрочному сотрудничеству со странами региона. Кули заявил также, что «Новый шелковый путь для США ассоциируется с наследием былого присутствия в Центральной Азии». Другой докладчик, Скотт Смит из Института мира высказался относительно американской стратегии «Нового шелкового Пути» еще более критически, заявив, что она представляет из себя «мечту, иногда маскирующуюся под политику».
Созданная Россией форма экономического сотрудничества в этом регионе, Евразийский экономический союз, пережила весьма нелегкий первый год, как отметил Алекс Найс в своей статье, опубликованной в январском номере «The Diplomat Magazine». Несмотря на то, что российский президент Владимир Путин и Си Цзиньпин выдвинули идею объединения двух экономических инициатив, эксперты сомневаются в реалистичности идеи подцепить вагон Евразийского экономического союза (ЕАЭС) к поезду «Один пояс, один путь» (ОПОП), гораздо более состоятельному в финансовом отношении. Александр Кули сказал, что они «концептуально несовместимы»: ЕАЭС представляет собой механизм экономической интеграции в рамках регионального блока, в то время как ОПОП призван способствовать экономическому сотрудничеству между регионами (Азией и Европой).
Впрочем, возможности России добиться успеха в региональной экономической интеграции вызывают все больше сомнений (достаточно взглянуть на ее отношения с Кыргызстаном). В то же время, Сара Лейн из британского Королевского Объединённого института оборонных исследований (RUSI) полагает, что экономическое влияние Москвы в регионе тает по мере того, как уменьшается объем денежных переводов от трудящихся-мигрантов из стран Центральной Азии, а некоторые из них возвращаются домой.
Даже в условиях замедления экономического роста Китай остается гораздо более надежным инвестором, чем Россия, не только потому, что его экономика продолжает расти, в то время как российская сокращается, но и потому, что ОПОП является неотъемлемой частью стратегии Пекина, направленной на решение внутренних проблем, вызванных замедлением экономического роста.
«Во многих отношениях, с китайской точки зрения ОПОП является ответом на замедление темпов развития его экономики», заявил Рафаэлло Пантуччи из RUSI. В то время как внутренний спрос сокращается, инфраструктурная отсталость Центральной Азии обеспечивает гигантский рынок. Китайские сталелитейные заводы будут работать на полную загрузку до тех пор, пока будет существовать необходимость строительства мостов и железных дорог в Центральной Азии.
Разумеется, это не мешает казахскому президенту Нурсултану Назарбаеву заявлять о том, что российская рецессия и китайское торможение являются основными факторами экономической стагнации самого Казахстана. Это является в такой же мере правдой, как и тактическим ходом Назарбаева с целью опровергнуть обвинения в неэффективности.
Хотя многоумным экспертам в области геополитики идея соперничества между Китаем и Россией за влияние в Центральной Азии представляется весьма привлекательной, многие специалисты считают ее несостоятельной, или как минимум отодвигают во времени на весьма отдаленную перспективу. Россия, Китай и центрально-азиатские государства разделяют общее фундаментальное представление о том, какой должна быть региональная стабильность и как ее обеспечить. Пересечение национальных интересов этих стран практически гарантирует, что возникающие разногласия можно будет урегулировать и не допустить обострения конфликтов.
«Китайские комментаторы прекрасно осознают потенциальные проблемы», заявила Надеж Ролланд из Национального бюро азиатских исследований США (NBR). «Они видят все возможные риски с точки зрения соперничества держав, но не считают Россию источником потенциальных угроз. Скорее они склонны считать таким источником Соединенные Штаты Америки».
