Источник перевод для mixednews – josser
27.09.2011
На первый взгляд, тот факт, что мы стареем и умираем, кажется одной большой ошибкой эволюции. В конце концов, если вся эволюция построена на выживании самых приспособленных, не будут ли самыми приспособленными особями те, кто остаётся здоровым и бесконечно воспроизводится?
Это несколько упрощённая модель, и нет, эволюция основана не на выживании самых приспособленных, это только полезная условность, но фактом остаётся отсутствие внятного объяснения тому, почему старение развивалось в первую очередь. Биологами принято считать, что это лишь побочный эффект другой, более важной адаптации. Но в старении могут быть и другие прямые выгоды для эволюции.
В настоящее время наиболее распространенной гипотезой, объясняющей старение, является то, что для того, чтобы дать членам популяции наилучший шанс на выживание до репродуктивного возраста, должны быть отобраны определённые гены, которые в числе прочего вызывают разрушение организма в более поздний период жизни, и в итоге его умирание. Существуют несколько веских доказательств, поддерживающих эту теорию – гены, которые контролируют старение, найдены в организмах по всей планете, что свидетельствует о том, что независимо от причины развития старения, она имела место на весьма ранних стадиях, а базовые механизмы работают так хорошо, что едва ли изменились у миллионов видов за полмиллиарда лет.
Но ничто из указанного ничего не говорит в подтверждение возможности прямой пользы от старения. Так вот, Андре Мартинс из бразильского Университета Сан-Паулу разработал компьютерную модель, которая по его утверждению наглядно показывает как раз то, почему старение и смерть могут принести популяциям пользу. В этой модели он создал две группы, одну – «смертную», а другую – «бессмертную», и поместил их в определённую систему координат, подверженную воздействию повторяемых изменений внешних условий. Затем он произвёл ряд имитаций, чтобы увидеть, как будут идти дела у двух групп.
На уровне исключительно отдельных особей можно предположить, что бессмертные будут более преуспевающими, чем смертные. В конце концов, они неограниченно долго остаются здоровыми, и им не приходится беспокоиться о том, что кто-то растёт настолько больным и слабым, что станет им обузой. Но Мартинс осуществлял моделирование на протяжении многих поколений, что предполагало наличие у смертных возможности размножаться. В любом случае, смертным оставалось только продолжать воспроизводиться, иначе их популяция бы вымерла.
По мере изменения внешних факторов, некоторая часть потомства смертных подвергалась мутациям или становилась более приспособленной к новому окружению как-то иначе. Смертные в конечном счёте стали преобладать над бессмертными, которые всё в большей степени не соответствовали изменившейся окружающей среде. Более того, поскольку большинство бессмертных по-прежнему не умирало, им не хватало места для размножения и замены своих теперь уже слабо адаптированных представителей молодыми, потенциально более приспособленными детьми.
Очевидно, ввиду того, что это всего лишь компьютерная модель, её нельзя рассматривать как доказательство причин и характера развития старения. Но она усложняет теоретическую основу, которая преимущественно видела в старении лишь нежелательный побочный эффект других, более полезных проявлений адаптации к окружающей среде. Она также напоминает, что эволюция вообще-то на самом деле работает в масштабе целых видов и нескольких поколений, а естественный отбор более чем готов жертвовать самыми приспособленными особями (в конечном счёте, кто может показаться самыми приспособленными, если не бессмертные?) во имя жизнеспособности вида в целом.
