Западный эксперт: сегодня весь мир овеян духом реваншизма — кроме Запада

Термин «реваншизм» от французского слова «реванш» или «месть» обозначает желание вернуть территории, потерянные в ходе войн или социальных потрясений. Развал Советского Союза, к примеру, стал основой для экспансионистской политики Путина, стремящегося вернуть территории, ранее принадлежащие СССР. По странному стечению обстоятельств реваншизм стал одним из направлений развития внешней политики многих государств в XXI веке.

Палестинцы уверены, что территория, захваченная Израилем в ходе военных действий в 1967 году, является «оккупированной» и, следовательно, принадлежит Палестине.

Персы полагают, что Междуречье относится к их империи, и считают современные претензии других стран на эту территорию безосновательными.

Большинство территориальных претензий стран мира основано на реваншизме, в котором находит своё выражение более агрессивная политика. Термин «реваншизм» появился в 1870-ых годах во Франции после франко-прусской войны, когда среди французов появились идеи о реванше и возвращении потерянных территорий Эльзас-Лотарингии. Движение стало популярным среди патриотически настроенного населения. Реваншизм вплотную связан с ирредентизмом, то есть стремлением объединить всех представителей народа вне зависимости от места их проживания в единое государство, под этим предлогом попутно присваивая территории других стран.

Стратегия России основана на запугивании с помощью военной силы и на более мирных способах, не исключая манипуляцию мнениями. Чтобы противостоять реваншистской политике, Западу придётся объединить усилия и ввести множество ограничений.

Вопрос о справедливости и законности действий всегда остаётся актуальным. Имеет ли право Мексика претендовать на территории Юго-Западных Штатов? Сможет ли Россия на законных основаниях аннулировать сделку по продаже Аляски? Где пролегает грань между справедливыми претензиями и реваншизмом? Имеют ли силу исторически сложившиеся границы, или они напрямую связаны с мощью и возможностями страны, предъявляющей свои права на территорию? Недавно Гаагский суд постановил, что архипелаг Спартли принадлежит Филиппинам, однако, правительство Китая не придало постановлению никакого значения и продолжает считать эту территорию своей.

В истории найдётся огромное количество примеров тому, как ложные претензии подкреплялись внушительной военной мощью. Япония вторглась в Маньчжурию задолго до начала Второй мировой войны, заявив, что эта территория была японской провинцией и должна быть вновь присоединена к Японии. Маньчжурия оставалась во владении Японии вплоть до завершения войны.

Китай, полагаясь на свою древнейшую историю, заявляет, что является наследником Срединного государства, а соседние азиатские страны – его периферия, и этим обосновывает распространение своего влияния в регионе.

Реваншизм отражается на законах и явлениях, лежащих за его рамками. С помощью реваншизма насаждается понятие о справедливости, которое оправдывает империалистические цели. К сожалению, стабильность в мире зависит от соблюдения общепринятых правил. Там, где закон теряет свою силу, в права вступает сила грубая. К примеру, если Китай игнорирует решение Гаагского суда, имеет ли кто-либо право заставить это государство считаться с законом? Следует ли раздувать конфликт из-за нескольких скалистых островов в Южно-Китайском море? Однако, если меры не будут приняты, не создаст ли это прецедент, у которого будут последствия?

Путин создаёт образ России, окружённой врагами, которые не согласны с её ирредентистской позицией. Этот образ получает отклик в памяти россиян и очень среди них популярен. Реваншизм даёт свои плоды, и пока Россия страдает от внутренних экономических трудностей, внешняя политика приносит ей славу. Более того, желание России бороться – её преимущество перед европейскими странами, скованными политикой умиротворения. Открытые вторжения – это прошлый век, но реваншизм может послужить предпосылкой военных и пропагандистских операций, которые всегда можно оправдать как кризисное управление. В России реваншистские настроения распространены, и Западу стоит к этому привыкнуть.