Источник перевод для mixednews – molten
22.11.2011
Когда шанхайская пятёрка провела свой первый саммит президентов в Китае в 1996 году, эта безобидная группа едва ли высветилась на геополитическом радаре того времени. Всего за пять лет, однако, не связанная жёсткими рамками договорённостей организация Китая, Казахстана, Кыргызстана, России и Таджикистана привлекла внимание некоторых из ведущих глобалистских организаций как потенциальный противник имперской гегемонии Запада.
В мае 2001 года тогдашний директор Института Брукингса Бейтс Гилл написал обзор под названием «Шанхайская пятерка: попытка противостоять влиянию США в Азии?», где высказывалось открытое беспокойство о росте влияния группы. В одном особенно прозорливом пассаже для нашей постливийской эры, Гилл цитирует прокламацию с саммита пятёрки в 2000 году, где говорится о том, что партнёры «будут выступать против вмешательства во внутренние дела других стран под предлогом «гуманизма» и «защиты прав человека»; поддерживать усилия друг друга в защите национальной независимости, суверенитета, территориальной целостности и социальной стабильности пяти стран».
Заканчивая обзор, Гилл отмечает, что усилия по созданию «связанных с безопасностью механизмов без участия США», являются трендом, за которым стоит приглядывать.
Беспокойство Гилла о монополярном мире под предводительством НАТО оказалось обоснованным; в течение месяца после написания Гиллом своей статьи пять стран провели свой ежегодный саммит в Шанхае, где приняли шестого члена — Узбекистан, и подписали Декларацию Шанхайской организации сотрудничества. В июне 2002 года, всего через 8 месяцев после того, как НАТО начало своё вторжение и оккупацию Афганистана, лидеры группы собрались в Санкт-Петербурге, чтобы подписать Хартию ШОС.
Хотя далеко не все «собратья по перу» Гилла с полной ясностью разглядели важность этого события — возникновение экономического, культурного и военного союза, который сейчас грозит стать серьёзным претендентом на контроль над одним из наиболее геостратегически важных районов земного шара. Этот регион, который глобалист Бжезинский в своём печально известном опусе «Великая шахматная доска» называет «Евразийскими Балканами», охватывает часть Юго-Восточной Европы, Центральной Азии, Южной Азии, Персидского залива и Ближнего Востока.
В своей книге Бжезинский пишет, что этот регион является «важным с точки зрения безопасности и исторических амбиций, для, по крайней мере, трёх соседствующих стран — а именно, России, Турции и Ирана, причем Китай также выказывает признаки растущего политического интереса к региону. Но, продолжает он, Евразийские Балканы бесконечно более важны в качестве потенциального экономического приза: в регионе, помимо важных полезных ископаемых, включая золото, существует огромная концентрация природного газа и нефти».
Это именно тот регион, который может похвастаться не только огромными ресурсами и недрами, упоминаемыми Бжезинским, но и жизненно важным геостратегическим положением, которое предоставляет ключевые выходы к всё более важному Каспийскому газопроводу, где расположены 4 основателя организации ШОС — Казахстан, Кыргызстан, Таджикистан и Узбекистан, а также один из наблюдателей — Туркменистан.
В начале этого месяца я разговаривал с репортёром Asia Times Online Пепе Эскобаром об организации, её интересах в этом важном Евразийском регионе, и потенциальной угрозе, которую она представляет для НАТО под предводительством Вашингтона, которое так же проявляет желание контролировать этот регион.
По мере возникновения напряжённости между участниками этого потенциального противовеса НАТО, и также между странами-участниками НАТО, кое-кто утверждает, что мы уже начинаем наблюдать то, что в будущем может стать военной агрессией между двумя блоками: прокси-конфликты а ля холодная война вдали от центра раздора. Возможно, это уже происходило в Ливии.
Годами курсируют повторяющиеся истерические отчёты о растущем влиянии Китая в Африке, а с начала года начали всплывать доклады, зловещим тоном вещающие о том, что объём торговли между Китаем и Африкой в этом году может превысить 110 миллиардов долларов. Основной упор делался на совместные китайско-африканские проекты и организации, вроде форума по китайско-африканскому сотрудничеству — встречи региональных лидеров, сосредоточенной на вопросах безопасности, развития и экономических связей между двумя блоками.
Совещание было организовано в 2009 году Хосни Мубараком, который говорил о необходимости «укрепления сотрудничества на двустороннем и континентальном уровнях, призванного поддерживать африканские усилия по установлению мира и безопасности на континенте» всего за год до свержения при якобы народном перевороте, который открыто поддерживали американские власти. Разговоры о сотрудничестве с Китаем в деле обеспечения мира на африканском континенте представляют такую угрозу, что последние годы США оказывают на африканские страны давление по присоединению к AFRICOM — центральному командному органу, организованному в Африке в пику африканскому FOCAC Китая. AFRICOM проводит совместные военные учения с Мали, Чадом, Нигером, Бенином, Ботсваной, Камеруном, Центральноафриканской Республикой, Эфиопией, Габоном, Замбией, Угандой, Сенегалом, Мозамбиком, Ганой, Малави и Мавританией.
Если бомбардировка Ливии является угрожающим признаком грядущих перемен в новой геополитической парадигме, на горизонте существуют ещё более тёмные тучи — напряжённость, которая вспыхивает между ключевыми членами ШОС — Россией и Китаем, а также другими горячими точками региона, включая Сирию и Иран. Сейчас интервенция НАТО в Афганистан и американское вмешательство в Ирак, похоже, изменили отношения в регионе, ведя подчас к очень странным вынужденным союзам.
Пакистан и Индия, давние смертельные враги, имеют в ШОС статус наблюдателей, и оба в данный момент находятся в процессе достижения полного членства.
В начале этого месяца я разговаривал с журналистом Уэйном Медсеном, который расследует развитие ШОС, и странные вынужденные союзы, порождённые опасениями дальнейшей агрессии НАТО.
Четырнадцать лет назад глобалист Збигнев Бжезинский начал свою ключевую работу по геополитике 21 века, где отмечал, «С тех пор как континенты около пятисот лет назад начали взаимодействовать политически, Евразия была центром мировой власти». Он убеждал мировых лидеров и ведущих глобальных игроков в том, что «любая успешная американская политика должна сосредоточиться на Евразии, и руководствоваться геостратегией».
Теперь, с созданием Шанхайской организации сотрудничества и её всё более возрастающей роли в формировании экономического, политического и даже военного сотрудничества в регионе, мы видим формирование нового блока силы, который не входит в компетенцию НАТО, и угрожает западному владычеству над этим чрезвычайно важным регионом. В ближайшие годы эти трения, вероятно, будут продолжать нарастать, так как обе стороны будут продолжать укореняться.
И в конечном счете, опять-таки окажется, что наибольшую цену в этом противостоянии имперских завоеваний заплатят рядовые граждане, как это произошло в Ливии, где люди являлись лишь пешками на шахматной доске великого глобального господства.
