Президент России Владимир Путин не питает особых надежд на улучшение американо-российских отношений, независимо от того, кто победит на предстоящих президентских выборах в Соединенных Штатах. Об этом написал в своей статье для издания Al-Monitor Макс Сучков, старший научный сотрудник Московского государственного института международных отношений.
Однако, среди экспертов распространено мнение, что второй срок президентства Дональда Трампа может изменить американо-российскую дипломатию. Что касается Ближнего Востока, переизбрание Трампа может означать теоретическую возможность заключения сделки по «мягкому поэтапному переходу» в Сирии и выводу на первый план какого-то взаимоприемлемого преемника Асада.
Разумеется, Путин не намерен отказываться от поддержки Асада, не получив ничего взамен. Конечно, Асада не назовешь удобным и простым партнером, как объясняет Сучков, но Путин не раз доказывал, что он остается верен своим союзникам, невзирая на «репутационные риски», до тех пор, пока это соответствует интересам России. Тем не менее, Путин уже предлагал всеобъемлющую сделку по Сирии в 2018 году, во время встречи с Трампом в Хельсинки, о чем сообщает Сучков и о чем говорится в книге Джона Болтона «Комната, где все случилось: мемуары о Белом доме», поэтому нельзя полностью исключать перспективу такого дипломатического сдвига.
По словам российского аналитика, «осторожный оптимизм» в России в связи с возможной победой Трампа сочетается с «откровенным пессимизмом» по поводу перспективы приходя ноябре в Белый дом бывшего вице-президента и сенатора Джо Байдена. Большинство наблюдателей считают, что Байден является сторонником более жесткой линии в отношении России и Сирии, и он гораздо менее, чем Трамп, склонен к попыткам новой перезагрузки отношений с Путиным.
Сучков также отмечает, что из-за американских санкций и снятия эмбарго ООН на поставки оружия в Иран, рычаги влияния Москвы на Тегеран заметно растут. Соединенные Штаты не смогли предотвратить или отсрочить истечение эмбарго, сроки действия которого были определены в 2015 году в Совместном всеобъемлющем плане действий (СВПД) и резолюции ООН № 2231. Россия рассчитывает хорошо заработать на поставках оружия Ирану, хотя здесь, как утверждает эксперт Московского центра Карнеги Антон Мардасов, имеют место некоторые репутационные риски.
Прямое возвращение к СВПД, международному соглашению по иранской ядерной программе, может оказаться не таким уж простым делом для администрации Байдена. И от России, как одной из стран, подписавших это соглашение, и к тому же являющейся постоянным членом Совета Безопасности ООН, будет во многом зависеть, удастся ли заключить новую ядерную сделку с Тегераном.
Путин и Эрдоган говорят на общем языке, и это «язык силы»
Еще одна сложная проблема, которая стоит как перед Соединенными Штатами, так и перед Россией – взаимоотношения с Турцией. Личная связь Трампа с турецким президентом Реджепом Тайипом Эрдоганом может стать спасательным кругом для этих отношений. У Путина также имеется тесный личный контакт с Эрдоганом: оба лидера, по словам Сучкова, говорят на общем «языке силы».
В то время как США и Турция, являясь союзниками по НАТО, на сегодняшний день фактически не являются партнерами, учитывая их жесткие разногласия по поводу политики в отношении Сирии, и прежде всего, сирийских курдов, Россия и Турция, напротив, являются партнерами, но не союзниками. Если Путина и Эрдогана связывает то, что принято называть «браком по расчету», напрашивается следующая метафора: их связывают, в том числе, и «совместные дети» – многочисленные энергетические, деловые и военные проекты.
Планы Путина и Эрдогана в Сирии иногда расходятся, но они оба ценят преимущества партнерства, которое до сих пор, хотя и не без проблем, служит им обоим. Сучков также отмечает, что Путин, возможно, до сих пор не отказался от своего намерения стать посредником в «соглашении о границе» между Эрдоганом и Асадом. Эта инициатива была выдвинута еще в январе, но затем отошла на задний план после того, как сирийские и турецкие войска вступили в противостояние в Идлибе.
«Племенная стратегия» России в Сирии
Сирийский журналист и оппозиционный активист Султан аль-Кандж сообщил на прошлой неделе об убийствах лидеров племен в восточной Сирии. Это является еще одним признаком того, что регион, возможно, находится на грани кипения. «Иностранные игроки всегда стремились заручиться поддержкой местных племен, учитывая их важную роль и вес в конфликте», – пишет аль-Кандж.
Эксперт Российского совета по международным делам и колумнист издания Al-Monitor Кирилл Семенов в прошлом месяце написал, что «планы России по укреплению своих позиций в северо-восточной части Сирии и созданию там лояльных военизированных формирований могут быть поддержаны Саудовской Аравией и Объединенными арабскими эмиратами, которые также активно работают с местными арабскими племенами. Развертывание пророссийских структур на северо-востоке Сирии может привести к созданию в этом районе некой «буферной зоны», свободной от иранского присутствия, что явно отвечает интересам Абу-Даби и Эр-Рияда. Это могло бы стать гарантией того, что в случае окончательного вывода американских сил из Сирии их место займут не проиранские ополчения, а формирования, созданные и контролируемые Москвой.
Мирные договоренности ОАЭ и Бахрейна с Израилем и их взаимосвязь с палестинской проблемой
Израиль и Бахрейн объявили на днях о нормализации двусторонних отношений. Это событие заставило палестинское руководство ломать голову над своими следующими шагами, а палестинцев и иных арабских граждан в Израиле – думать о последствиях процесса, который многие склонны считать новой тенденцией, для их идентичности.
После этого заявления министр иностранных дел островного королевства Абдуллатиф аль-Заяни, вместе со своим коллегой из ОАЭ Абдаллой бен Заидом аль-Нахайяном и премьер-министром Израиля Биньямином Нетаньяху примут участие в церемонии подписания соглашения в Белом доме, намеченной на 15 сентября. Эта дата была назначена в прошлом месяце в отношении договора, подписанного между ОАЭ и Израилем, который Трамп торжественно назвал «Авраамическим договором» в честь библейского Авраама.
На прошлой неделе Лига арабских государств официально отклонила выдвинутую палестинским руководством инициативу осудить сделку между ОАЭ и Израилем. Палестинские лидеры считают соглашение с Израилем предательством со стороны ОАЭ, даже несмотря на то, что Эмираты выставили условие, согласно которому Израиль должен отложить свои планы аннексии некоторых еврейских поселений на Западном берегу.
Бахрейн становится четвертой арабской страной, заключившей мирный договор с Израилем, после ОАЭ, Иордании в 1994 году и Египтом в 1979 году. Некоторые эксперты предполагают, что их примеру могут последовать также Оман и Судан. За свое посредничество в заключении «Авраамического договора», Дональд Трамп был номинирован на Нобелевскую премию мира 2021 года.
Эрозия прежней сплоченности арабского мира в поддержку Палестинской автономии (ПА) может вынудить ее руководство пересмотреть свое отношение к возможности прямых переговоров с Израилем. Существует вероятность, что этот вопрос будет обсуждаться в рамках региональной конференции, связанной с мирным планом Трампа. В то время как Саудовская Аравия уже подтвердила свою приверженность мирному решению проблемы двух государств, Бахрейн и ОАЭ также не идут на выручку палестинцам. Согласие на прямые переговоры или проведение региональной конференции могло бы стать наилучшим способом восстановить арабский консенсус.
Один из авторов рубрики Israel Pulse в издании Al-Monitor, публицист и политический активист Афиф абу Мух, высказывает предположение, что мирные соглашения также выявили «противоречия, касающиеся идентичности арабского населения Израиля. Это конфликт, который коренится в двойственной идентичности, с которой они живут на протяжении многих десятилетий. С одной стороны, есть те, кто хотел бы по-прежнему чувствовать себя палестинцем. Они не готовы представить себе какое-либо соглашение, которое не включало бы создание независимого палестинского государства, но все же предпочитают «видеть стакан наполовину полным». Для них это соглашение должно стать документом, который даст им шанс присоединиться к арабскому миру, до сих пор закрытому из-за их двойной идентичности и израильского гражданства.
