Россия обладает крупнейшими в мире разведанными запасами природного газа, и большая часть этих запасов находится в Дальневосточном регионе, который географически связан с Азиатско-Тихоокеанским регионом. Российский Дальний Восток (РДВ) остро нуждается в крупномасштабном развитии инфраструктуры и притоке инвестиций для реализации своего энергетического потенциала. С 2006 года российское правительство прилагает усилия в направлении активизации сотрудничества между государственным и частным секторами на РДВ. Москва уже давно говорит о настоятельной необходимости привлечения прямых иностранных инвестиций для укрепления энергетической инфраструктуры, которая может не только гарантировать интересы России, но и удовлетворить потребности региональных и европейских импортеров. Развитие РДВ часто рассматривается в свете стремления России восстановить свой статус лидирующей мировой державы. Однако неспособность Москвы создать необходимые условия для инвесторов по-прежнему тормозит развитие региона.
Еще в 2002 году заместитель секретаря Совета безопасности России Владимир Потапов подчеркивал, что развитие РДВ вызывает крайнюю обеспокоенность, поскольку этот регион не только богат природными ресурсами и расположен в географической близости к густонаселенным странам, имеющим огромные потребности в энергоносителях, но также находится под угрозой депопуляции и экономической стагнации. Эта озабоченность была подтверждена в 2006 году президентом Владимиром Путиным, который заявил, что социально-экономическая изоляция РДВ угрожает национальной безопасности России. В 2008 году тогдашний президент Дмитрий Медведев выражал свою обеспокоенность в связи с тем, что если России не удастся активизировать развитие РДВ, регион может превратиться в сырьевую базу для более развитых азиатских стран. Но несмотря на несколько правительственных программ и обязательств по финансированию, Дальний Восток так и не получил существенного развития и не привлек интереса инвесторов.
«Энергетическая стратегия России до 2035» года предусматривает модернизацию энергетического сектора. Для этого Россия хочет переориентировать как собственный, так и региональный спрос на энергоносители, а также их потребление, ослабить изоляцию РДВ от региональных экономик и связать его с рынками Северо-Восточной Азии, которые в дальнейшем могут быть интегрированы в такие проекты как Северный Морской путь, обеспечивающий гораздо более короткий маршрут до европейских рынков. Россия рассчитывает увеличить экспорт СПГ с 6 до 30 процентов, а также стать крупным производителем водородного топлива. Ожидается, что основная часть роста экспорта будет приходиться на Северо-Восточную Азию.
С 2008 года Китай начал инвестировать значительные средства в российский энергетический сектор. Пекин предложил программу «Кредиты в обмен на нефть», которую российское правительство приняло, несмотря на некоторые оговорки, и открыло РДВ для китайских экономических структур.
На сегодняшний день Китай является главным источником прямых иностранных инвестиций и ведущим экспортером готовой продукции в регион. Впрочем, несмотря на то, что Россия обеспечивает более 10 процентов потребностей Китая в нефти, он стремится диверсифицировать свой импорт, инвестируя в проекты в Центральной Азии и на Ближнем Востоке.
Это уже привело к замедлению китайских инвестиций в РДВ и заставило Москву обратить свои взгляды в сторону Сеула, Нью-Дели и Токио. Растущая синергия между Россией, Южной Кореей и Японией способна снизить зависимость финансовой стабильности России от Китая, и это не может не беспокоить Пекин.
Поскольку большинство экспертов ожидают, что в ближайшие годы Россия станет ведущим производителем водородного топлива, Индия и Япония могут извлечь выгоду из тесного сотрудничества с Москвой, и прежде всего на РДВ. Это трехстороннее сотрудничество способно обеспечить своего рода стратегическое равновесие в региональной геополитике, где рост влияния Китая в последние два десятилетия является почти неограниченным.
Что касается Южной Кореи, долгое время Россия рассматривала взаимодействие с этой страной с точки зрения отношений между Сеулом и Вашингтоном, а также примирения между Северной и Южной Кореей и денуклеаризации Корейского полуострова. Однако, крах этого процесса привел к ослаблению надежд на возглавляемую Россией интеграцию в Северо-Восточной Азии в области энергетической инфраструктуры.
В то время как Северная Корея сегодня находится под суровыми международными санкциями, Россия стремится к более тесному сотрудничеству с Южной Кореей. В то же время «Новая северная политика» Южной Кореи придает России особое значение. Поскольку Россию не беспокоит экспансия Южной Кореи на РДВ, как это имеет место в случае с Китаем, российско-корейское партнерство может быть более успешным.
В последнее время Сеул также проявляет интерес к возобновлению реализации проектов трехстороннего сотрудничества в формате Россия-Южная Корея-Северная Корея, включая Транскорейскую железную дорогу и Транскорейский газопровод. Присутствие Индии в этом процессе могло бы обеспечить надежную основу для оптимального формирования и использования экономического потенциала РДВ.
По мере того, как центр тяжести мировой экономики смещается на восток, значение Индо-Тихоокеанского региона растет в геометрической прогрессии. С учетом того, что Москва придает особую важность развитию РДВ, у Индии имеется возможность включиться в этот процесс и достичь сразу нескольких целей. Индия может не только обеспечить себе присутствие в дальневосточном регионе и бросить вызов неоспоримому китайскому доминированию, но и использовать это присутствие для активизации сотрудничества с Японией и Южной Кореей, которые являются наиболее развитыми экономиками в Индо-Тихоокеанском регионе и стремятся к налаживанию отношений с Россией и Индией. В частности, по мнению экспертов, Индия могла бы возглавить новую структуру, призванную обеспечить стабильность регионального и глобального энергетического рынка путем координации усилий стран Восточной Азии на российском Дальнем Востоке.
