Москва всё чаще обвиняет Запад в подготовке провокаций, которые потом могут быть выданы за действия России. Служба внешней разведки заявила, что Великобритания, Польша и Евросоюз якобы вербуют агентов, чтобы устроить диверсии и обвинить в них Кремль. По мнению аналитиков, такие заявления — не просто пропаганда, а часть системной гибридной стратегии, которая может предшествовать реальному конфликту с НАТО.
В последних сообщениях СВР утверждается, например, что британцы якобы завербовали украинцев для морской провокации с использованием китайского оборудования. Ранее Россия заявляла, что Польша создала фальшивое российско-белорусское подразделение, чтобы атаковать собственную инфраструктуру и обвинить в этом соседей. Также звучали обвинения в адрес НАТО в подготовке инцидентов в Приднестровье.
По словам специалиста по международной безопасности Патрика Рене Хааслера, с конца сентября резко усилился поток подобных обвинений в адрес стран альянса. Институт изучения войны считает, что Россия может входить в так называемую «нулевую фазу» — довитательный период, когда основное оружие — дезинформация, психологическое давление и создание информационного хаоса.
Эксперт по разведке Кевин Риле поясняет: в этот период Москва намеренно сеет неопределённость, чтобы заранее оправдать возможные военные действия и сплотить внутреннюю аудиторию. Такая тактика уже использовалась раньше: перед аннексией Крыма в 2014 году говорили об «угрозе русским от нацистов», а в 2022 году взрывы в Донбассе подавались как повод для «спецоперации».
Хотя обвинения адресованы Западу, главная цель — внутренняя. Через государственные СМИ Кремль формирует образ России как страны, вынужденной постоянно защищаться. При этом сохраняется «правдоподобное отрицание»: действия выглядят достаточно неопределённо, чтобы избежать прямой ответственности.
Многие эксперты считают, что сейчас речь идёт скорее о тактике устрашения, чем о подготовке к немедленной атаке. Хааслер подчёркивает: отрицание ответственности — основа гибридной войны. А Риле добавляет: Москва, возможно, не собирается нападать прямо сейчас, но уже закладывает нарративы на будущее — на случай, если конфронтация всё же станет неизбежной.
