После краха режима Башара Асада в декабре 2024 года заговорили о неминуемой потере Россией военных позиций в Сирии. Авиабаза Хмеймим и военно-морской пункт в Тартусе внезапно оказались под угрозой: новые сирийские власти стали пересматривать отношения с Москвой, а СМИ пестрели сообщениями о новых ограничениях. Однако спустя год выяснилось, что российское присутствие, хоть и сократилось, сохранило устойчивость благодаря личным договорённостям между Путиным и новым президентом Сирии Ахмедом аш-Шараа.
Возможная утрата Сирии заставила Москву заранее искать резервные площадки. Основной интерес вызывала Ливия, где Россия с 2015 года укрепляла связи с Ливийской национальной армией Халифы Хафтара. Эта страна рассматривалась не просто как запасной аэродром, а как транзитный хаб для расширения влияния вглубь Африки. Именно здесь начал формироваться Африканский корпус — новое военизированное формирование под контролем Минобороны РФ, пришедшее на смену «Вагнеру».
Вместо долгожданного военно-морского порта на побережье Средиземного моря Россия ушла вглубь ливийской пустыни. Ключевую роль стал играть аэродром Маатен ас-Сарра у границ с Чадом и Суданом. Сюда с декабря 2024 года начали прибывать российские военные, техника и даже бывшие сирийские боевики. Этот пункт дополнили аэродромы аль-Хадим, аль-Джуфра, Брак аш-Шати и аль-Кардабия, образуя разветвлённую и малозаметную логистическую сеть.
Запад не остался в стороне. США и их союзники начали активную кампанию по объединению разрозненных ливийских вооружённых сил, надеясь ослабить влияние Москвы. В феврале над Ливией пролетели стратегические бомбардировщики B-52H, в апреле американские корабли впервые за пятьдесят лет зашли в Триполи и Бенгази, а Турция усилила дипломатическую активность. Вашингтон также добился согласия ряда стран на смягчение эмбарго ООН, чтобы легализовать совместные учения и поставки оборудования.
Особое внимание уделили заместителю командующего ЛНА Саддаму Хафтару — его пытались вовлечь в западную орбиту через встречи в Анкаре, Триполи и Нью-Йорке. В 2026 году Ливия должна принять часть учений Flintlock, которые, по словам заместителя командующего АФРИКОМ, направлены не только на боевую подготовку, но и на «преодоление раскола и поддержку суверенитета». Однако пока неясно, хватит ли этих мер, чтобы реально вытеснить российское присутствие.
Сегодня главный военный козырь России в регионе — не бетонные взлётные полосы у моря, а сеть малозаметных аэродромов в ливийской глубинке. Этот тихий, но упорный экспансивный проект стал одним из ключевых направлений геополитического соперничества между Москвой и западными державами.
